В субботу опять имел место очередной облом.
Ну, легли мы в девятом часу утра, проснулись во втором. Как порядочные, позвонили дорогой ма узнать, как там ее окна. Ма сказала, что приезжать не нужно, все путем, так что мы вяло побродили по квартире, полили цветы, причесали Би, начали было в очередной раз убирать свои конюшни и тут позвонила ма и позвала в гости – смотреть окна. А время уже приближалось к вечеру, а погода – шептала и душа рвалась в ночное. Бес мягко и деликатно попытался объяснить ма, что в его творческие планы визит к ней именно сегодня – не входит, но Бес, если уж очень надо, может прийти завтра. Ма обиделась, сказала, что давно Беса не видела (для справки – неделю назад Бес исправно отдал свой сыновний долг) и вообще – «не ребенок, а свинья» (с).
Пришлось Бесу срочно собираться и ломиться к ма. На роликах. Утешая себя тем, что заодно разведаем путь и к М/д поедем прямо от родителей.


Путь оказался – дурацким. Прямой удобной дороги, как выяснилось, нет. Вот просто нет, и все. Либо почти как пешком, но тогда – пешеходный переход в горку и еще кусок пешком по гравию, либо небольшой круг и по проежке (асфальт – хреновый, улица – узкая, по обочинам – припаркованы трейлеры, в общем, рискованно, в одиночку Бес не рискнул), либо нехилый круг по дворам.

Пользуясь случаем – ненавижу детей. Не всех, но невменяемых детей невменяемых мамашек – ненавижу! Дети, понятно, не виноваты, но Бесу, если честно – плевать. Давно пора выдавать лицензии на материнство, проверяя в первую очередь айкью и на психиатрию.

Нет, ну едет себе Бес по мосту, никогошеньки не трогает, не сильно быстро едет, что характерно – асфальт на мосту оставляет желать. Сильно желать оставляет. Бес – на одном конце моста, на другом конце, навстречу Бесу – дите лет 6. При мамашке. Мост – широкий. Бес, как опытный товарищ, притормаживает и чуть смещается, дабы траектория его даже рядом с дитем не проходила. Дите смещается в сторону Беса. Бес смещается снова. Дите с маниакальной настойчивостью следует за ним. Расстояние все меньше. Бес смещается снова, снижая скорость все больше и больше. Дите, наоборот, скорость набирает и, наконец, с радостным воплем прыгает под колеса Бесу, растопырив руки. Мамашка глядит на эволюции своего исчадия с умилением, предлагая, очевидно, всем присутствующим, и Бесу в первую очередь, ее умиление разделить. Бес тормозит, до ребенка – примерно метр (красиво тормозит, штатником, визг тормозов – как у машины), ребенок разочарован и явно намечает прыгнуть еще. Тут Бес не выдерживает и хлопает руками в перчатках перед носом и ребенка, со словами: «В следующий раз будет так же, но уже по ушам». Мамаша визжит что-то на тему защиты детей, Бес объезжая ребенка, на ходу холодно кидает ей: «Смотреть надо за вещами, когда в комнату входишь ребенком, мамочка» и уезжает.

Любители детей могут уже швырять помидоры, но Бес считает себя абсолютно правым. И даже более чем. И считает еще, что поступил более, чем лояльно, да. Потому что абсолютное большинство роллеров, коих Бес имеет счастие знать, в такой ситуации действовали бы по принципу «а я бы ответил матом!». Бесу, честно говоря, тоже очень хотелось. Но он – сдержался. Потому как – воспитание не пропьешь, как ни старайся.

А ма была Беса рада видеть. И отец, кстати, тоже. Радость эта их только выражалась весьма странно – начали Беса воспитывать. «Ты совсем у нас не бываешь, ты нас не любишь, ты времени для нас не находишь…» Бес, для справки, каждый вечер отзванивается, как маньяк, как минимум, раз в неделю приходит навестить, раз в неделю выводит ма в кафе. Но – вот такой он засранец. И еще и хамит, да. Кстати, если бы Алек говорил то же самое – воспринимали бы как должное и улыбались. Но ты же – страший Просто детство вспомнилось, ярко так. Не хочу быть старшим! Не хочу! Хочу – сначала маленьким, а потом все более крупным, но перманентно инфантильным, безответственным уродом и хамлом, вокруг которого все скачут и все любят. Ну, он же маленький, он не понимает. Скорей бы Алек вернулся и они снова на него переключились…

А потом начался дождь. Когда уже все договорились о встрече, и о покатушках, и предвкушали. Вот тут-то и ливануло…

А потом Бес шел домой. Дождя не было, светили звезды, отражаясь в лужах, над мокрой мостовой поднимался пар. Но глаза Беса были закрыты для всей этой красоты – пакет с роликами оттягивал ему руку и в висках стучало тупо: «Пропала суббота, пропала суббота».