Маленький бог лежал на облаке и неспеша выдувал мыльные пузыри. Нет, не нужно думать, что он праздно убивал время, ведь маленький бог был квалифицированым выдувателем пузырей - с детским усердием он взбалтывал в плошке мыльную воду, а потом, с аккуратностью ювелира, ваял легкие, воздушные сферы с радужными краями, в которых отражался окружающий мир, не менее радужно, надо сказать.

А на пирсе сидел мальчишка, смотрел на расплывающуюся линию горизонта и подсчитывал, хватит ли ему медяков, брошеных прохожими в потрепаный чехол от гитары, чтобы купить четыре метра алого шелка на парус маленького суденышка. Вероятно, результат вычислений обрадовал молодого человека, потому как сосредоточеное выражение его лица сменилось мечтательной улыбкой...

Маленькому богу стало скучно. Он аккуратно слил оставшуюся мыльную воду в большую стеклянную банку, положил на полку соломинку, тщательно промыл плошку. Потом он сел на облако, свесил с него коротенькие ножки и посмотрел на землю. Маленький бог не увидел ни одного из своих радужных творений, которые минутой раньше вырывались из соломинки, ни одного отражения солнечного луча на краях воздушных сфер, ни одной мечты. Маленький бог заплакал.

К крику чаек добавилась мелодия "Nothing Else Matters" в полифоническом исполнении, на дисплее высветился любимый номер. Молодой человек сладко потянулся и нажал на кнопку "принять вызов".
- Здравствуй Солнце!
- привет...
- у меня есть для тебя сюрприз!
- Саш, мы больше не будем встречаться...
Молодой человек нажал "соединение завершено"

Пошел дождь. Мальчишка и Маленький бог сидели подтянув колени к подбородку и смотрели на воду [молодой человек с пирса, а Маленький бог с облака]. По их щекам текла соленая вода, потому что дождь - ничто иное как слезы, а уж пресные они или соленые, зависит лишь от величины лопнувшего мыльного пузыря, разбившегося радужного шара, колличества осколков оставшихся от мечты.