Пустые комнаты… Дерганный свет.
Почти нет. Волнообразная темнота наливается в пространства черным молоком. Гложет.

Тоска везде.

Молоко… как бы сладко оно не было… оно не вымоет яд из моей груди.
Гадкая и наполненная ожиданием душа ещё теплится в моем теле.

Мои маленькие чёрные мечты ранены… Их парализует ужас перед осуществлением.

Только одно.

Сухие теплые ветки хрустят под моими неосторожными шагами. Засыпая, ветви не ожидают такой судьбы. Мечтая о костре. Как мы. Но получают лишь искалеченность. Лишь ещё один, новый повод для отчаяния.
Ещё один труп в лесу.

Перейдем к колдуньям. Прекрасные души этих полубогинь пахнут дерьмом. Прекрасное в убожестве представления.

Жить в сердцевине красоты способно только настоящее дерьмо.
___

Мягкая… бледнобежевая ткань.
кожа ждет рассечения. Ждет, когда она сама благословится орошающей её вязкой жидкостью. Гневный хлопающий звук поверх голоса раздосадованного ребенка.
___

У меня нет сил.

Тянет к покою расчленения интересов и еды. К каннибализму одного и другого.

Божественная и структурная красота всегда кроется в каннибализме.
___