У каждого времени свои неврозы – и каждому времени требуется своя психотерапия.

Сегодня мы, имеем дело уже с фрустрацией не сексуальных потребностей, а с фрустрацией потребностей экзистенциальных. Сегодняшний человек уже не столько страдает от чувства неполноценности, сколько от глубинного чувства утраты смысла, которое соединено с ощущением пустоты. В отличие от животных инстинкты не диктуют человеку, что ему нужно и в отличие от человека вчерашнего дня традиции не диктуют сегодняшнему человеку , что ему должно. Не зная ни того, что ему нужно, ни того ,что он должен, человек утратил ясное представление о том, чего же он хочет. В итоге он либо хочет того же, чего и другие( конформизм) , либо делает то, что другие хотят от него (тоталитаризм).

За этими двумя следствиями важно не пропустить и не забыть третье, а именно появление специфических невротических заболеваний, которые обозначаются как ноогенные неврозы.В отличие от неврозов в узком смысле слова, являющихся, по определению, психогенными заболеваниями, ноогенные неврозы проистекают не из комплексов и конфликтов в традиционном смысле слова, а из угрызений совести, из ценностных конфликтов и из экзистенциальной фрустрации, проявлением и воплощением которой может выступать невротическая симптоматика.

Из статистики известно, что среди причин смертности у американских студентов второе место по частоте после дорожно-транспортных происшествий занимают самоубийства. При этом число попыток самоубийства( не закончившихся смертельным исходом) в 15 раз больше. Статистические данные, полученные при опросе 60 студентов Университета штата Айдахо после подобных попыток самоубийства выяснили все, что связано с мотивом этого поступка, и вот что было обнаружено : 85% из них не видели больше в своей жизни никакого смысла; при этом 93% из них были физически и психически здоровы, жили в хороших материальных условиях и в полном согласии со своей семьёй; они активно участвовали в общественной жизни и имели все основания быть довольными своими успехами. Во всяком случае, о неудовлетворённых потребностях не могло быть и речи. Это тем более заставляет нас задать вопрос, каковы условия, делающие возможной попытку самоубийства, что должно привести человека к такому поступку, как попытка самоубийства, несмотря на удовлетворение повседневных потребностей. Представить себе это можно лишь в том случае, если человек как таковой- или если он им уже перестал быть, это по крайней мере было изначально- добивается того, чтобы найти в своей жизни смысл и осуществить его. Это и есть то, что в логотерапевтической теории мотивации описывается как понятие «стремление к смыслу». Гёте писал: «Принимая человека таким, какой он есть, мы делаем его хуже; принимая же его таким, каким он должен быть, мы заставляем его быть таким, каким он может стать.»

Как известно, существует глубинная психология, включающая в поле своего зрения стремление к смыслу. От стремления к смыслу нельзя отмахнуться, как от простого хотения, смиренного пожелания. Скорее здесь речь идет о «самоосуществляющемся пророчестве». Например: измерили пациенту кровяное давление и установили, что оно равно 160. Если на вопрос пациента о его давлении скажем 160 ,то это уже не будет правдой, поскольку давление у пациента в ответ на это сообщение мгновенно поднимется до 180. Если же, напротив, мы скажем ему, что давление практически нормальное, то мы не солжем. СО вздохом облегчения он сознается, что у него был страх паралича, но, по-видимому, этот страх оказался совершенно безосновательным. Если теперь измерим у него давление, убедимся, что оно действительно тем временем упало до нормального уровня. Конечно, всякий больной желает в первую очередь стать когда-нибудь здоровым, а любой бедняк – когда-нибудь разжиться деньгами. Однако столь верно и то ,что оба стремятся к этому лишь затем , чтобы иметь возможность вести такую жизнь, какую они считают осмысленной, осуществить смысл своей жизни.

Как известно, Маслоу ввел различие низших и высших потребностей, имея в виду при этом, что удовлетворение низших потребностей является необходимым условием для того, чтобы были удовлетворены высшие. К высшим потребностям он причисляет и стремление к смыслу, это свелось ,однако, к тому, что человек начинает интересоваться смыслом жизни лишь тогда, когда жизнь у него устроена (сначала пища, потом мораль). Однако психиатры имеют возможность постоянно наблюдать в жизни: потребность и вопрос о смысле жизни возникает именно тогда , когда человеку живется хуже некуда.

Человеческое бытиё всегда ориентировано вовне на нечто, что не является им самим , на что-то или на кого –то : на смысл , который необходимо осуществить, или на другого человека, к которому мы тянемся с любовью. В служении делу или любви к другому человек осуществляет сам себя. Чем больше он отдает себя делу, чем больше он отдает себя партнеру, тем в большей степени он является человеком и тем в большей степени он становится самим собой. Таким образом он может реализовать себя лишь в той мере ,в какой он забывает про себя, не обращает на себя внимания.

Если у человека нет смысла жизни, осуществление которого сделало бы его счастливым, он пытается добиться ощущения счастья в обход осуществлению смысла, в частности с помощью химических препаратов. На самом деле нормальное ощущение счастья не выступает в качестве цели, к которой человек стремится а представляет собой скорее просто сопутствующее явление, сопровождающее достижение цели. Это сопутствующее явление, этот эффект может быть, однако, «уловлен» и принятие алкоголя дает такую возможность. В США были проведены исследования, и получены результаты: в 90% исследованных случаях тяжелого хронического алкоголизма характерно выраженное ощущение утраты смысла жизни .

Подобные вещи наблюдаются и в случаях наркомании .100% случаев наркоманий связаны с ощущением утраты смысла: на вопрос ,все ли представляется им бессмысленным 100% наркоманов отвечали утвердительно.

Фрейд писал: «Когда человек задает вопрос о смысле ценности жизни ,он нездоров, поскольку ни того . ни другого объективно не существует, ручаться можно лишь за то ,что у человека есть запас неудовлетворенного либидо.» Привилегией молодых людей является демонстрация своей взрослости прежде всего тем ,что они ставят под сомнение смысл жизни. И этой привилегией они более чем активно пользуются .Эйнштейн как-то заметил, что тот , кто ощущает свою жизнь лишенной смысла, не только несчастлив, но и вряд ли жизнеспособен.

Смысл нельзя дать, его нужно найти. Процесс нахождения смысла подобен восприятию гештальта. Основатели гештальтпсихологии Левин и Вертгеймер говорили о побудительном характере, присущем каждой отдельной ситуации, в которой сталкиваемся с действительностью. Отличает нахождение смысла от восприятия гештальта. Следующее: в отличие от восприятия просто фигуры , которая бросается нам в глаза на «фоне» ,при восприятии смысла речь идет об обнаружении возможности на фоне действительности. И эта возможность единственна. Она преходяща. Однако лишь возможность является преходящей. Если она уже осуществлена, если смысл реализован, то это уже раз и навсегда.

Смысл должен быть найден, но не может быть создан. Создать можно либо субъективный смысл, простое ощущение смысла, либо бессмыслицу. Тем самым понятно и то, что человек, который уже не в состоянии найти в своей жизни смысл, равно как и выдумать его, убегая от чувства утраты смысла, создает себе бессмыслицу, либо субъективный смысл. Если первое происходит на сцене, то последнее- в хмельных грезах, в особенности вызванных с помощью наркотиков.

Смысл не только должен, но и может быть найден, и в поисках смысла человека направляет его совесть. Совесть- это орган смысла. Ее можно определить, как способность обнаружить тот единственный и уникальный смысл, который кроется в любой ситуации. Совесть принадлежит к числу специфически человеческих проявлений, она является неотъемлемой составной частью условий человеческого существования, и работа ее подчинена основной отличительной характеристике человеческого существования - его конечности. Совесть может и дезориентировать человека. Более того, до последнего мгновения, до последнего вздоха человек не знает, действительно ли он осуществил смысл своей жизни или лишь верит в то, что этот смысл осуществлен. Пусть даже совесть держит человека в неизвестности относительно того, постиг ли он смысл своей жизни такая «неизвестность» не освобождает его от «риска» повиноваться своей совести, или, по крайней мере, прислушиваться к ее голосу.

С упомянутой «неизвестностью» связан, не только «риск», но и смирение. То, что мы даже на нашем смертном одре не знаем, не вела ли наша совесть- орган смысла - по ложному пути, означает также и то, что одному человеку не надо знать, был ли прав другой, поступая по своей совести. Истина может быть лишь одна, однако никто не может похвастаться знанием, что истиной обладает он и никто другой. Смирение означает также терпимость, однако терпимость не тождественна безразличию; ведь чтобы уважать иные верования, не требуется идентифицировать себя с ними.

Мы живем в век распространяющегося все шире чувства смыслоутраты. В век, когда десять заповедей, по-видимому, уже потеряли для многих свою силу, человек должен быть приготовлен к тому, чтобы воспринять 10000 заповедей, заключенных в 10000 ситуаций, с которыми его сталкивает жизнь. Тогда не только сама жизнь будет казаться ему осмысленной, но и сам он приобретет иммунитет против конформизма и тоталитаризма - этих двух следствий экзистенциального вакуума. Так или иначе, воспитание больше чем когда-либо становиться воспитанием ответственности. А быть ответственным – значит быть избирательным. Мы живем в «обществе изобилия» , средства массовой информации заливают нас потоками стимуляции, и мы живем в век противозачаточных средств. Если мы не хотим утонуть в этом потоке, то мы должны научиться различать, что существенно, а что нет, что имеет смысл, а что нет, за что отвечать, а за что нет.

Смысл –это также конкретный смысл конкретной ситуации. Это всегда требование момента, которое всегда адресовано конкретному человеку. И как неповторима каждая отдельная ситуация, так же уникален и каждый отдельный человек.

Каждый день и каждый час предлагают новый смысл, и каждого человека ожидает другой смысл. Смысл есть для каждого и для каждого существует свой особый смысл. Из всего этого вытекает, что смысл , о котором идет речь,должен меняться как от ситуации, так и от человека к человеку. Однако смысл вездесущ. Нет такой ситуации, в которой нам не была предоставлена жизнью возможность найти смысл , и нет такого человека, для которого жизнь не держала бы наготове какое-нибудь дело. Возможность осуществить смысл всегда уникальна, и человек, который может ее реализовать, всегда неповторим.

В жизни не существует ситуаций, которые были бы действительно лишены смысла. Это можно объяснить тем, что представляющиеся нам негативными стороны человеческого существования – в частности, трагическая триада, включающая в себя страдание, вину, смерть - также могут быть преобразованы в нечто позитивное, в достижение. Осуществляя смысл, человек реализует сам себя. Осуществляя же смысл, заключенный в страдании, мы реализуем самое человеческое в человеке. Мы обретаем зрелость, мы растем, мы перерастаем самих себя. Именно там, где мы беспомощны и лишены надежды, будучи не в состоянии изменить ситуацию,- именно там мы призваны, измениться самим. Страдание имеет смысл, если ты сам становишься другим.

P.S.
Не мое, но вполне разделяю эту точку зрения