Еду по Испании дальше, преодолевая «дно» маршрута перед поворотом обратно на север.
[379x250]
Нам показывают кино, и кино преимущественно про женщин. Про женщин в истории Гранады и маячащей впереди Севильи. Две великие истории любви. Ревность и смерть. Все бабы — дуры. Любовь зла. Теме можно дать тысячу верных подзаголовков.

Эпизод 1. Безумная Хуана.
[234x300] Переживший остальных детей ребёнок, наследница короны Кастильи (это шло по женской линии), дочь католических королей с ласкающим русский слух именем Хуана. В общем и жизнь сложилась так же... С политическим расчётом её выдали замуж за бургундского герцога Филиппа. Казалось бы, причём тут любовь? Только-только выбирающаяся из дремучего средневековья девица тащится через пол-Европы замуж за никогда не виданного прЫнца, смутно надеясь, что он не сильно противен. Юный ловелас где-то в солнечных Нидерландах в трепетом ждет прибытия богатой крокодилы невесты, рассчитывая как-то и это пережить (мы уже видим, что парень практически не отразим). Сцена в фильме великолепна: Филипп, загоняя коней, скачет в замок, Хуана торчит посреди парадных покоев в предобморочном состоянии. ОН врывается в зал, взгляды встречают, гром-молния-скрипки-колокола. ОНА рассыпает письма и грамоты. Минута молчания. Красивый подхватывает Безумную на руки и бросает придворным «Мы с принцессой желаем пожениться немедленно!». Дальше *вырезано цензурой*. Любофффффь :)) Но нате вам — Филипп женолюбив и полигамен, Хуана же напротив однолюбка, причем ревнивая. Безумно ревнивая. Сюжет на пятьсот серий. Перейдем к финалу. Потерявшую контроль над Филиппом, собой и Кастильей Хуану отец и муж объявляют душевно больной, соперничая за право регенства над королевством. Но то ли ревность Безумной, то ли инфлюэнца убивают 28-летнего красавца и верная жена остается 26-летней вдовой. Великая и ужасная безумная любовь Хуаны переживает Филиппа на 55 лет. Для начала королева (а она уже королева!) не дает похоронить обожаемого мужа, беспрестанно перевозя его тело по Кастилье, причем кортеж двигается ночью, днём же останавливается в монастырях. Мужских! Ибо и теперь Хуана не терпит приближения к мужу ни одной женщины. Супруги двигаются к Гранаде, но доехать туда при жизни Великой Влюблённой не удается: в Кастилью прибывает папаша Фердинанд, берет ситуацию под контроль и следующие 44 года жизнь Хуана проводит в заточении в монастыре. Впрочем несвобода её мало волнует — все эти годы тело её возлюбленного хранится при ней. Когда её отец умирает, страной правит старший сын Карл, так же оставивший маму в заперти. У Хуаны было 6-ро детей, но никто в мире не мог рассчитывать на её любовь, кроме давно покойного мужа. Она так и умерла Влюбленной Королевой. Про могилы 4х королей — Изабеллы и Фердинанда и Хуаны и Филиппа — я писАла в Гранаде.

Эпизод 2. Кармен.
[138x230] Море любви, вулкан ревности и — опять дамочка с прибабахом. Личность, ясное дело, Хуане противоположная: ни о какой безумной верности одному избранному нет и речи, напротив красота и болезненная страсть к неприятностям кидают эту героиню из одних объятий в другие. Нет что бы сидеть себе сигары скручивать да детей рожать! И снова, логично, ревность и смерть. Необузданный нрав Карменситы наводит на размышления о медицинских проблемах, мне лично эта особа всегда казалась настолько чокнутой, что вызываемая ею же пылкая страсть несколько ээээ... сомнительна. Очень уж она у Меримэ странненькая, ну посмотрите:
«...Я думал, она скупит всю лавку. Она выбрала все, что было самого лучшего и дорогого, "йемас", "туррон", засахаренные фрукты, на сколько хватило денег. Все это я опять должен был нести в бумажных мешочках... Как только мы остались одни, она принялась танцевать и хохотать, как сумасшедшая, напевая: "Ты мой ром, я твоя роми"...Мы провели вместе целый день, ели, пили и все остальное. Наевшись конфет, как шестилетний ребенок, она стала пихать их пригоршнями в старухин кувшин с водой. "Этоей будет шербет", - говорила она. Она давила "йемас", кидая их об стены. "Это чтобы нам не надоедали мухи", - говорила она... Каких только шалостей и глупостей она не придумывала!...»
«Никогда еще я не видел ее такой красивой. Разряженная, как мадонна, надушенная... шелковая мебель, вышитые занавеси... ах!.. а я - вор вором.
- Минчорро, - говорила Кармен. - Мне хочется все здесь поломать, поджечь дом и убежать в сьерру. И нежности!.. И смехи!.. Она плясала, она рвала на себе свои фалборки; никакая обезьяна не могла бы так скакать, так кривляться и куролесить.»
Смириться с неадекватностью героини великой литературы мне позволил только танец Плисецкой.
Вот с этой женщиной мы и въехали в Севилью.