я влюблен в этого человека:

когда я открываю дверь, начинает трезвонить телефон. я откупориваю пиво, сажусь в кресло-качалку и слушаю, как он звонит. с меня хватит - и вечером, и ночью, и утром.
Буковски носит коричневое нижнее белье. Буковски боится самолетов. Буковски ненавидит Санта-Клауса. Буковски вырезает из ластиков для пишущей машинки уродцев. когда капает вода, Буковски плачет. когда Буковски плачет, капает вода. о, святилища фонтанов, о влагалище, о фонтанирующие влагалища, о повсеместная мерзость людская, подобная свежему собачьему дерьму, коего вновь не заметил утренний башмак; о, всемогущая полиция, о всемогущее оружие, о всемогущие диктаторы, о всемогущие дураки везде и повсюду, о одинокий, одинокий осьминог, о тиканье часов, пронизывающее всех, даже самых ловких из нас, уравновешенных и неуравновешенных, святых и страдающих запором, о нищие бродяги, валяющиеся по переулкам горя в счастливом мире, о дети, коим суждено стать уродами, о уроды, коим суждено стать еще безобразней, о печаль и военная мощь и сомкнутые стены - ни Сайта-Клауса, ни Киски, ни Волшебной Палочки, ни Золушки, ни Самых Великих Умов; ку-ку - лишь дерьмо да порка собак и детей, лишь дерьмо да утиранье дерьма; лишь врачи без больных, лишь облака без дождя, лишь сутки без дней, о боже, о всемогущий - ты ухитрился наделить нас верой во все.
когда мы ворвемся в твой огромный ЖИДОВСКИЙ дворец с порхатыми ангелами-хронометристами, я хочу лишь однажды услышать Твой голос:
ПРОЩЕНЬЕ
ПРОЩЕНЬЕ
ПРОЩЕНЬЕ
ТЕБЕ САМОМУ и нам, и тому, что мы с Тобой сделаем, я свернул с Айролы и прямиком добрался до Норманди, вот что я сделал, а потом вошел, сел и начал слушать, как звонит телефон.