Меня охватило дивное наслаждение, особое, непонятное по своей причине. Оно тотчас же сделало для меня неважным все превратности жизни, безвредными ее бедствия, иллюзорностй ее краткость, подобно тому, как действует любовь, наполняя меня некой драгоценной сутью; или скорее, эта суть была уже не во мне, она было мною. Я перестал ощущать себя заурядным, случайным, смертным. Откуда же смогла явиться ко мне эта могучая радость?

Марсель Пруст.