Он шёл по залитым солнцем улицам и думал под шум машин в такт своим шагам. Он не смотрел, куда идёт – просто шёл. Куда-то. Вдруг перед ним предстал шестнадцатиэтажный дом. Он был жилым и уже довольно старым.
Раздумывал он не долго – секунды три – прежде чем решиться проверить чердак.
Он зашёл в первый попавшийся открытый подъезд, и, не задумываясь, пешком поднялся на самый верх.
Лестница вела сразу к двери на крышу. Замок висел чисто символически – старый, уже крошился, и ему достаточно было слегка надавить на него, как он открылся. Тяжёлая, обитая железом, дверь со скрипом поддалась, и за ней показалась относительно чистая крыша.
Он ступил на залитый солнцем бетон и прошёл вперёд. Километров на пять в радиусе это был самый высокий дом – лишь где-то вдали возвышались подобные ему многоэтажки.
Он подошёл к краю и посмотрел вниз – резко закружилась голова.
Нет, он не собирается прыгать – он всего лишь отдохнёт здесь один – без надоедливой жены, без назойливых соседей, без снующих туда-сюда прохожих… Один. Здесь почти чистый воздух, здесь почти тихо, здесь хорошо…
Он почувствовал себя чем-то большим, чем просто homo sapiens. Он был выше всех этих людишек внизу, и не только в прямом смысле… он, казалось, был властен над ними…
Он сел на край и свесил ноги вниз.
Около часа он смотрел вникуда и молчал, потом усталость взяла верх – он лёг на бок на том же краю и закрыл глаза. Через две минуты он уже спал. Тихим мирным сном.
Ветерок нежно трепал его волосы, мягкое весеннее солнышко отогревало его уставшую от мороза кожу после холодной зимы, а слух ласкал едва ощутимый шелест свежих лепестков и весёлый щебет птиц.
Вдруг, выражение его лица изменилось – оно стало более тревожным, казалось, ему снилось что-то жуткое… Почему? Ведь всё так хорошо…
Он шевельнулся. Потом ещё, и ещё, всё резче… Лицо напряглось, брови нахмурились. Во сне он попытался встать, но, не удержав равновесия, снова упал на самый край, и, казалось, успокоился. Но вот он снова поднялся, руками попытался нащупать воздух, а потом пошёл…
Он шёл не останавливаясь долгие часы, дни, месяцы, годы… Под его ногами менялся мир, а он всё шёл, и шёл, и шёл…