Моя жизнь напоминает участок живого тела, на который острым хирургическим скальпелем технично наносятся раны. Вторжение каждого нового человека я воспринимаю как новый порез. И в зависимости от того, насколько тот или иной человек ценен для меня, на коже остаются либо не остаются шрамы. Боль есть всегда, но, опять же, в зависимости от человека эта боль может быть либо невыносимо-приятной, либо жестокой.

/всё-таки мазохизма во мне больше, чем садизма..