жара сменится ветром,
возникшим в стакане
молока.
издалека
сотнями километров,
измеряя стенами
храмов,
станут
дороги пристанищем.
и вереницей года
протянутся
на вечности древней
в века.
тоска
одолеет заблудшего в стане,
тонущего в жизни старика.
и станет он ветром,
затеющим бурю
в стакане,
живого от круга
молока...