Откуда у человека берется надежда? И почему у некоторых людей она приобретает свойство веры. Когда вроде-бы надеяться не на что, когда врачи ставят диагноз – «Не излечимо», в таких случаях надежда может вспыхнуть ярким пламень и сжигая все доводы разума и достижения науки, проложить свой собственный путь в действительность. А врачи будут недоверчиво качать головами и говорить о том, что иногда случаются ошибки при диагностировании.

Холодно. Как же холодно. Уже сгорело все, что могло сгореть. Первыми в ход пошли покрышки щедро политые бензином из бака. Они горели долго и возле них можно было надеяться еще какое-то время не превратиться в снежную статую. Когда покрышки окончательно сгорели я попытался поджечь машину. Черт! Они так красиво горят в голливудских боевиках, но здесь эта тупая железяка не хотела гореть. Мерзкий ветер бил в лицо ледяной крупкой и пробирал до нервов, которые сжимались в спазмах и протестовали против окружающего мира. Бьющий озноб выбивал чечетку на зубах и так казалось немного теплее. Растаявшая было под огнем покрышек снежная крошка снова замерзла на одежде и превратила штаны в подобие рыцарских доспехов. Казалось холодный туман уже проник сквозь уши и ноздри в голову и теперь заволакивает своей мертвой тишиной все мысли и желания. Уже не хотелось что-то делать, чего-то ждать и на что-то надеяться….

Несколько часов назад наша машина окончательно заглохла на грунтовой дороге посреди тундры. Нас предупреждали, что в такую погоду ехать небезопасно, но уж очень нам хотелось убраться из этого поселка и спустя каких-то пару суток оказаться в тепле и уюте больших городов. Машина заглохла и оставалось только жечь все, что могло сгореть и попытаться некоторое время не замерзнуть в надежде, что кто-то случайно поедет этой-же дорогой. Надежда была слабая и с каждым часом, с каждой сгоревшей вещью она таяла и уменьшалась, как дым над костром. А на небе стали появляться первые звезды. Ясные и колючие – такие бывают в сильные морозы, когда кажется, что кто-то проколол иглой отверстия в черной пленке за которой полыхает море мертвого света.

Мишка сидел нахохлившись на ободе колеса подняв воротник и постаравшись спрятать лицо поглубже в разрез бушлата. Высунув нос, с покрытым инеем ноздрями он просипел сквозь смерзшееся горло:

- Кажись все. Что называется – полный звиздец. Может письмо написать, так вроде все пожгли, да и не о чем вроде писать…

Как буд-то что-то взорвалось внутри и блаженное тепло стало разливаться по жилам. Умом я понимал, что замерзающие люди как раз и чувствует тепло и их начинает клонить в сон, но сердце орало как полоумное – «Я не могу здесь вот так взять и замерзнуть! Я должен жить! А здесь не время и не место!!! Я выживу! Я обязательно выживу!!! Я зубами выгрызу свое право на жизнь!!!»

- Мишка! Подъем! Не хрена сидеть – так точно помрем. Надо двигаться – давай, кто быстрее!!!
- Кончай колбаситься – здесь ни кто не поедет, а своими ногами мы точно ни куда не дойдем….
- Да по хрену! Пока есть силы надо двигаться! Пошли!!

Мне пришлось разбить ему в кровь нос – только так с него спала лень и мы сперва медленно, а потом все быстрее побежали по целине – дороги уже не было видно под слоем холодного крошева….
Нам повезло. Геологи на вездеходе возращились из водочного рейса и натолкнулись на нас уже еле волочащих ноги. Растирание водкой, куски наспех пожаренной оленины, головки чеснока и крепкий чай….


Выжили-бы мы без надежды, которая заставила двигаться? Не знаю… Когда надежда перерастает в веру… «И если веры в тебе будет хоть на горчичное зерно. И скажешь ты горе сей…». Возможно, когда вера становится слишком сильна, то законы природы отступают и вероятности выстраиваются так, что-бы исполнить твое заветное желание. Когда человек чего-то сильно хочет, то его ни что не сможет остановить и сама жизнь помогает ему в его делах.