Питерское утро.



Синее утро и оранжевые фонари. Если прищуриться, они превращаются в звезды. Только звезды не гаснут. Они светятся, даже когда падают.

Деревья теряют остатки листьев. Они уже не золотые, а желто-бурые. Скорей бы снег пошел, что ли...

Огоньки на рекламе кафе быстро мигают – красное-зеленое, красное-зеленое...

Автобусы, уроды, сговорились с маршрутками. Теперь маршрутки ходят косяками, а автобусы спокойно спят в стойле.

Мне всегда казалось, что они живые...

Огоньки вдруг замирают ненадолго и гаснут. Словно сговорившись, гаснут и фонари.

На секунду кажется, что просто везде вырубили электричество.

Свет теперь идет только от фар и светящихся окон. Там, за двойными стеклами, тепло и хорошо. Людям кажется, что ещё темно. А на самом деле уже светлеет, и синее утро перетекает в серый день.

Огоньки снова начинают мигать, только раз в пять медленнее: крааасное... зелееное... краасное...

Блик от фар падает на красный крест. Почему-то вспоминается: «Ночь, улица, фонарь, аптека...»

Зелееное...

Вспомнить бы, кто это написал. Кажется, Пастернак... Или Мандельштам...

Краасное...

Блин, голова моя дырявая! Блок, конечно же!

Зелееное...

Надо будет почитать Блока...

Краасное...

Мимо прошел важный толстый кот. Угольно-черный. Ничего, будем считать, что это добрая примета.

Огоньки заклинило, и они включились одновременно. Красные и зеленые. Как на новогодней елке. Скорей бы Новый год.

Огоньки мигнули.

Подъехал наконец автобус. Раскрыл дружелюбно двери. Все ломанулись внутрь и я, естественно, тоже.

Показываю карточку кондукторше. Стою у двери, держась за поручни. Смотрю в окно. Начинается серый день, как я и говорила.

До Нового года осталось 2 месяца и 10 дней...