Больше он не заставит меня плакать. Кроме специально или нарочно применённой физической силы солёные вода из моих глаз не покатится, не из-за него. А страх вызывает злость, никак не слёзы.

Не кури, моя девочка, дым рассеется, боль останется.
Никотиновый привкус только усилит боль.
И свинцового прошлого груз, что из пальца в палец
Перекатывается, перетрется со временем в соль.

Больше спи, моя девочка, сон полезен для организма,
Не смотри по ночам в окно, не пиши стихов.
Замени свои «наплевать» и «похрену» эвфемизмами,
Даже если в этот город больше не возят слов.


Даже если то, что меж ребер давно не зовется сердцем,
И пускай бормочет, как гул проводов в метель.
Вместо рук его научись о чашку горячего чая греться,
И по пальцев щелчку внутри зажигать апрель.

Все пройдет, моя девочка, он останется вне контекста,
Опечаткой в строке, несказанным вслух «прощай»,
Зарубцованной язвой, забытым привкусом детства…
And don't cry, my dear baby, don't cry, don't cry…

(с)