На протяжении вот уже нескольких лет, мне постоянно мои коллеги по работе с детьми повторяют одно и то же: они тебя очень сильно любят. Что вкладывается в эти слова до конца остаётся неразгаданным, даже для меня самой.
Так сложилось, что отношения между мной и детьми носят сложный, неоднозначный характер. Единственное, что можно сказать точно, так это то, что отношения никогда не были правильными. Я никогда не была вожатой в полном смысле этого слова, я никогда не была аниматором, я никогда не была педагогом, но так или иначе, занимая вышеуказанные позиции, мне необходимо было строить контактное взаимодействие с детьми. Так каким же оно было?
Когда я стояла на берегу, обжигаемая нещадящим южным солнцем, то мальчишки, выбегая из моря, со спины обнимали меня, давая мне остужаться. Именно тогда в первый раз я услышала «как же они тебя любят»… Стоя около горки, я чувствовала сзади на талии руки – это со мной так здоровались мальчики. И много других, даже более интересных примеров. Приведу пожалуй без авторства одно послание, которое было передано мне уже после расставания с «ребёнком».
«Люба, я хочу сказать, что ты замечательная чудесная девушка, которой присуща скромность и в то же время классность и заводимость. Я извиняюсь за бумагу и мой почерк. Огромное спасибо тебе за увлекательнейшую экскурсию. Ты сходна с идеалом женщины и, конечно, эталоном всех людей женского пола. Твоя улыбка чарующая. В общем, ты офигительная».
Отношения с мальчишками всегда носили многогранный характер. Это отношения мама-сын, это отношения сестра-брат, это отношения друг-друг и, конечно же, отношения молодой человек-девушка. В этой цепочке умышленно нет ни одного указания на педагога-ученика. Этой категории никогда не было. Всё, что приходилось строго и словами: «В данный момент мы слушаем исключительно меня. Когда я говорю, все остальные молчат. После моей речи, можете задавать свои вопросы и высказываться. В противном случае, наши с вами отношения сильно испортятся!» Это слова не педагога – это слова матери. Я никогда не обижалась на детей, никогда искренне не кричала на них, никогда не повышала голоса. И никогда не было ситуации, при которой я бы РАБОТАЛА с детьми. Это неправда, я просто-напросто не умею работать с детьми. Вторым немало важным аспектом, было доверие. Абсолютное. Я знаю, что они пьют, я знаю, кто и где курит, я знаю, кто куда ночами бегает. Они мне сами об этом рассказывают. Глупо останавливать. Мне это не под силу. Да и попробовал бы кто меня остановить в их возрасте. Остаётся один и единственно правильный выбор – контролировать изнутри. Тут уже появляются остальные отношения (подруга, сестра, друг). Ну, а понимание противоположного пола, конечно же, возникает при неоднозначности позиций молодой человек – девушка. Да, они могут спокойно подойти и обнять меня и поцеловать. Правда ведь непедагогично как-то? Но это наши отношения. Всё это буйство, давало мне уверенность в том, что перед тем, как совершить что-то дурное, в мальчишках проснется совесть перед матерью, ответственность перед девушкой, искренность и доверие перед другом, и ребята меня никогда не разочаровывали.
Конечно же, несомненным плюсом были общие темы в плане спорта, автомобилей, компьютеров, гитар, но это уже поверхность, которая закрепляла вышеизложенные категории.
Обычно при расставании возникают ещё одни узы, которые довольно-таки больно и неприятно рвать. Это узы привязанности. Я не знаю, что испытывают мои коллеги при расставании, но я питаю страшную горечь, я практически плачу, я глубоко переживаю расставание. И, на самом деле, очень и очень приятно, что спустя время, я получаю письма, телефонные звонки от ребят. Не знаю, насколько искренне, но они интересуются моими делами, здоровьем, учёбой, работой и т.д.