Гумберт, дорогуша..я выросла из своих гольф и белых воротничков хоть и впадинки над ключицами пахнут так сладко, а пальцы до сих пор перемазаны красками
/я рисовала Вас/..
Лета стали короче, а ночи…\ах, Гумочка..ночи…\ стали светлей и мне уже совсем не страшно спать одной, но я научилась так трогательно засыпать с Вами рядом, будто бы ища защиты, будто бы обозначая принадлежность, что сама верю, что ночью страшно и совсем-совсем некуда идти.
Смотрю на Вас, склонив голову на бок.. Вы такой большой и сильный. И никому-никому меня не отдадите \это уж точно \ и становится так светло и радостно, как воскресным утром, когда мы с Вами остались одни и я хохотала до слез от щекотки, а вы прерывисто дышали…такой влюбленный в эту непосредственность...
Мы становимся старше. Каждый на свой срок /на свою пару строк/..
Я полюбила зеркала..и меня уже давно пора считать женщиной...а я все так же заливаюсь смехом и малиновым вареньем...плачу невпопад и уговариваю Вас купить мне ручного ежа.
А вы все так же прерывисто дышите..
Такой влюбленный в эту непосредственность.