" Когда женщина с розовыми завязками на голове миновала бархан, сверкающие фигуры выступили из-за стены ей навстречу молча и просто. Женщина сразу остановилась, не пытаясь ни бежать, ни звать на помощь. Летел шелестящий песок, ветер стонал среди обломков на вершине.

- Миленькие... - робко, едва слышно пролепетала женщина, обманутая спокойствием военных... - Ой, да я что хотите!... Вот! - Она сама поспешно вытащила из-за пазухи так тщательно упрятанный пакет. - Водички только оставьте... немножко. Сестренка у меня...

Протянутая с пакетом рука дрожала в тишине. Высокий не спеша зашел женщине за спину и вдруг наотмашь, изо всех сил стеганул ее прутом. Удар кинул женщину в песок, выбив жуткий вскрик из ее легких; высокий, раздувая ноздри, страстно вздохнул.

- Опять, - пробормотал грузный. Перегнувшись через собственный живот, он подцепил отлетевший в сторону пакет. Отдуваясь, распрямился. - Все таки вихнутый ты.

Женщина, всхлипывая и захлебываясь, беспомощно ворочалась на песке . Прут перебил ей позвоночник. Высокий стоял над нею, наблюдая и впитывая. Затем пнул носком сапога.

- Бутылку не разбей, - сварливо сказал грузный. Высокий ногой перекатил хрипящую женщину лицом вверх. - Забирай свою бутылку. - ответил он невнятно, его голос взволнованно трепетал. Грузный снова нагнулся, пыхтя,запустил руку за клапаны балахона.

- Грудь, - сообщил он. Покопался. - Ага, вот... Коровища! - Почти с обидой воскликнул он, вытаскивая бутылочку. - Заткнуть не могла как следует! - Встряхнул, посмотрела на просвет. - Чуть не половина вытекла... Тьфу! - На ходу забивая пробку поплотнее и от негодования мотая головой, он отошел шагов на семь и сел, в то время как высокий распалялся все более и сам пристанывал при всяком ударе. В заходящемся вое пролетало скомканное: "Родненькие!.. Сестренка..."

- Ну, порезвился, и будет, - громко сказал грузный потом. - Давай доколачивай. - Все-таки это, - он неопределенно шевельнул ладонью, - противозаконно.

Высокий, набычась, глянул на него налитыми кровью глазами.
- Ты мне не мешай, - утробно прохрипел он... Убью!

Грузный не спеша поднялся, одернул и огладил комбинезон.
- Пре-кра-тить! - гаркнул он с неожиданной силой, и высокий замер, обмякая и тяжело дыша.

- Так-то вернее, - сказал грузный спокойно. - Добивай, и пошли.

- Не-ет, - выдохнул высокий. - Пусть полежит. - Голос был мстительным. - Пусть поразмыслит, какое она дерьмо!
Женщина была еще жива, когда на нее набрела пожилая чета, возвращавшаяся с раздачи. Ни кричать, ни говорить, ни двигаться она уже не могла. Только в горле клокотало да медленные слезы тоски, едко скапливаясь между щекой и резиной, катились сами собой из уставленных в круглые вырезы неба глаз.

- Ах, сволочи, ах, паразиты... Распоясались совсем...
- Никого вроде, . бросила старуха, деловито озираясь... Господь послал...

Женщина затрепетала в последнем усилии, пытаясь что-то сказать, язык ее шевельнулся в заполнившей рот пене и дыхание остановилось... "

(Вячеслав Рыбаков)

Читал его очередной рассказ, на этом моменте остановился и не смог двинуться дальше, перечитывал несколько раз... Не люблю насилия, тем более в таком проявлении, тем более над беззащитными, тем более над теми, кто заботится о ком-то еще более беспомощном, чем он сам...

Хочется сказать: люди - будьде человеками!