до того дня он не знал нотной грамоты. если ты певец, нужно знать ноты. вот такая негуманная система.

а через четырнадцать лет я поступила в то же музыкальное училище. курс истории нам вела одна выразительная дама, презирающая всех студентов. этих недомузыкантов. полусброд. ПТУшников при консерватории. хуле не презирать - одновременно сидели народники, ударники, духовики и теоретики. и если теоретиков просто можно было не замечать, то народников, ударников и духовиков всегда было не по делу слышно.

а я была мной. потому что мне тогда нравились народники, ударники и духовики. и меня тоже бывало не по делу слышно. и я шутила. и мне было весело. и все это было очень забавно - в том числе, не бояться ее взгляда. неприкрытая, так сказать, дерзость.

однажды она не выдержала и обратилась прямо ко мне. "и не смотри на меня так", сказала она мне. видимо, я как-то неуместно смотрела, возможно, слишком уж дерзко. но перестать так смотреть я не могла, ибо не осознавала. "не надо вот так смотреть. так на меня смотрел вообще один-единственный первокурсник, да и тому было сорок лет".

"это был мой отец", - и разговор был исчерпан.