- Взвод, смирррна!

Стоя над писсуаром, не отпуская рук, точнее из рук, машинально вытягиваюсь. Разговоры в туалете замирают, и моя струя предательски хлещет водопадом.

 - Бля, - начинаю шипеть, -  какого рожна  там еще принесло?

Не часто,  в нашем раздолбайском подразделении, раздается команда «смирно».  Мы служим в Лесу. Нас так и называют – лешие. До ближайшего поселения  пять километров, и то, домов на десять.  До главной базы - все семьдесят. Зимой у нас никого из начальства. Кому охота зад морозить в этих замерших соснах. Хоть, пойди нагадь посреди плаца – никто слово не скажет. Только если комбат поорет и в ухо заедет. Но и  это надо с поличным поймать.

Вовка осторожно выглядывает в коридор.

 - Подполковник Блинов приехал.

Это наш куратор из Рязани. Какого фига, спрашивается, ему тут надо?  Тут рыбы зимой нет.

 - Сержанта ко мне!

Блякая и рыча про себя,  появляюсь перед ним, отчитываюсь, типа: за время несения службы, нихрена, ну ни нихренюшеньки, не произошло (если не считать, ежедневной попойки). Он  жмет мне невысохшую руку,  по-комичному пристально глядя в глаза. Я тоже зенки вылупил (да, мой Фюрер! Чтоб ты сдох).

 - Пойдем, будем инструктировать.

 - Может лейтенанта позвать, ттаащщ полковник ( хотя он «подпол»).

 - Неее, не надо Воронкова беспокоить, - Блинов поморщился, - он где-нибудь в сугробе валяется, знаю я его. Пусть отдыхает, и так парню не повезло.

Да уж, к нам в Лес попасть сразу после училища связи – это жестоко для двадцатидвухлетнего парня. Тут ни баб нормальных, ни развлечений, только мы, пятнистые, и то  ведем себя надменно с ним, подшучивая над «связюгой». Что поделать, традиция. Вот он и жрет с тоски  как водяной, отсыпаясь в снегах. А начальство все меня в разных позах ставит. Даже лычки старшего сержанта нацепили, чтоб в пьяном угаре,  глазами, залитыми паленой водярой по верхний срез ушей,  не перепутать с молодняком  и поиметь именно меня.

 - Так, это у нас БэПэ-три.

Мы входим на АТС. Несколько стареньких  металлических шкафов поблескивают серой краской. В их внутренностях  на разные лады таинственно трещат «релюшки».  Лейтенант Воронков все мечтает выписать три литра спирта на протирку контактов нашей АТС. При этих мыслях я  судорожно сглатываю слюну.

 - Так, это наша АТээС, - продолжает Блинов,  - построй тут личный состав.

 - Вззвзвзвзооод, построитццца на БэПэ-три! – рявкаю в дверь.

Зашевелились, черти, зашуршали, завозились в своих норах, застучали ботинками.

 - Тааащщ полковник, взвод по вашему приказанию пааастроин! (чтоб тебя бесы на клочки подрали, чтоб ты на говне кобылы Машки, с подсобки,  поскользнулся и черепушкой, черепушкой об пенек ударился)

 - Бойцы! - начал толкать спитч «подпол», выпучив грудь - это сердце нашей, бля, то есть вашей, части! Враг первым делом нацеливает ракету именно сюда! В это убогое создание наших , бля, ученых! Пока цифровую нам не дадут (и никогда не дадут, а нах она нам нужна вообще). Здесь должен быть порядок! Здесь не просто должен быть порядок! Здесь, бля, должен быть супер порядок! Здесь как операционная – не должно быть даже пылинки, даже волоска упасть на сердце нашей, то есть, бля, вашей части. Здесь как у врачей в реанимации  должно быть! Чисто и сухо!

 Он рывком открывает  одну дверцу и замирает. Его левое веко начинает совершать дрыгательные движения. Он как-то весь сразу осунулся и обмяк. Я наоборот напрягаюсь, чувствую как мои брови собираются в кучку, смотрю на Королева – он ответственный за Боевой Пост – три. Ну, думаю, сука, сегодня спать не будешь. Блинов, уже совсем старик, захлопывает дверцу и протискивается к выходу с опущенной головой. В дверях останавливается, что-то хочет сказать, но с досадой махает рукой и уходит. Я подхожу к дверце, открываю и изумленно наблюдаю, как сушатся серые портянки на теплом трансформаторе, аж пар идет, а под ними, между полок с реле и мотками проводов, лежит огромная сковорода с остатками вчерашней закуски, а вокруг все завалено сухарями и крошками.

  Мне искренне стало жаль старика Блинова.

 - Королев.

 - Я.

 -Снимай штаны.

 - ?

 - Снимай штаны, сука! Нагибайся!

 Я хватаю теннисную ракетку от пинг-понга, спрятанную от НШ Коновалова (Вовка Кальнов ее спер и заныкал, чтоб майор не буянил по пьяни).

 - Держи глаза, чтоб не вылетели.

Со всего размаху припечатываю по жопе этого тамбовского дебила, потом еще, и еще! С тех пор на АТС  как в операционной.