Лондонский аэропорт встречает прибывающих длинной-предлинной очередью "на проверку". Вдоль очереди бегают дополнительные охранники, норовя тиснуть у проезжих початую бутылку воды или зубную пасту. Полбутылки воды для зайца я защищал как мог, но в точке, где очередь выстраивается змеей, и куда гоп-охранницы протиснуться не могут, бутылку все-таки отобрали. Хорошо, сок не заметили. В какой-то момент очередь делилась на два рукава, принцип сортировки пассажиров был неясен, а сортирующая тетка мужественно сражалась с группой из пяти американцев, которые чем-то возмущались. Попытки привлечь ее внимание криками ничем не увенчались. Тогда мы с зайцем попросту встали на развилке, блокировав таким образом всю очередь вообще. Через какое-то время сквозь массу тел пролез охранник и от греха отвел нас в "льготную очередь". Эта очередь была покороче и состояла из бабушек на инвалидных колясках, чихающих и кашляющих родителей с детьми и молодых здоровых бездетных англоафриканцев, размахивающих паспортами и орущих на весь аэропорт "мы вылетать через десять минут" (авторская орфография сохранена).

Вопреки увещеваниям гоп-охранниц, затыривших мою частную собственность в виде полбутылки, проверка на рамке яблочный сок не заметила и (как следствие) не отобрала. Дальше нас ждал хмырь на регистрации. То есть, участники льготной очереди, вероятно, назвали бы его клерком, но клерки так себя не ведут. На первую просьбу дать нам местно у окна хмырь никак не отреагировал, на вторую - начал читать мне пятиминутную лекцию о том, что незачем просить два раза. Я пытался объяснить ему, что у меня ребенок некормленный, но хмыря, похоже, возбуждала вообще любая фраза. Пооттопыривавшись минут десять, хмырь таки выдал нам посадочные, увещевав, что посадка начинается через ДЕСЯТЬ МИНУТ, а нам еще на другой терминал на автобусе ехать. Приехав на другой терминал, мы с зайцем увидели монитор, подтверждавший, что посадка уже ИДЕТ, а наша гармошка - одна из самых дальних (таблица 144-го кегля извещала, что до нее идти 20 минут, что тоже оказалось враньем). Поддавшись на эту провокацию, я потащил зайца на гармошку, хотя она была расстроена, что ее опять не покормят. На входе в предгармошный скотоприемник у нас в ЧЕТВЕРТЫЙ раз проверили все документы, включая американские въездные - англичане ни фига в них не понимали, поэтому просто тупо переписывали все цифры с въездной бумажки, какие могли найти. Смысл этой многократной переписи навсегда останется их тайной. Более того, на этом входе у нас отобрали таки яблочный сок, лишив, таким образом, ребенка и воды и пищи. Проникнув в пассажиронакопитель (за входом - еще одна группа гоп-охраны, проводящая избирательный обыск), мы обнаружили, что ни о какой посадке речи еще и не шло. Но! И обратно в аэропорт поесть охранники отказались нас выпускать, мотивируя тем, что "для выхода из этой двери мы должны пройти процедуру посадки заново". Принести поесть (попить) нам сюда персонал скотоприемника тоже отказался наотрез. Я глубоко вздохнул, взял ребенка на плечо и отправился к двери, решив, что за руки нас хватать не будут, а издеваться над дочерью я не позволю. За руки действительно хватать не стали, но из ниоткуда возникла какая-то тетка-менеджер, пытавшаяся нам угрожать какими-то там карами и бюрократией. Такое чувство, что ни у кого из работников этого долбанного аэропорта детей никогда не было. Пятнадцатиминутные пререкания с менеджером завершил только самолетный персонал, решивший таки начать посадку. Решив, что проще получить еду и воду в самолете, мы вошли внутрь. Как бы не так!!! Вопреки всем законам сервиса ТРЕХКРАТНОЕ (!) обращение к стюардессе ни сока ни хотя бы печенья нам не принесли. Разозлившись уже донельзя, я сказал, что сейчас мы уходим в аэропорт, чтобы поесть, потому что лететь еще семь часов, а они пусть разбираются со своим начальством по поводу того, кто научил их пытать детей голодом и жаждой. После этого нам таки принесли стакан воды и пачку печенья.

В общем, если у вас есть выбор - летите через что угодно, лишь бы не Лондон. Франкфурт, Хельсинки, Цюрих, даже Париж - намного более разумные места для пересадки между самолетами с ребенком на руках.