Когда мне бывает грустно,- я пишу стихи. Когда мне бывает весело,- я пишу стихи.
Иногда я вспоминаю тебя, Женя Чистяк,- и тоже пишу стихи.
А те распашёнки, которые наши с тобой дети носить не смогли, потому что они у нас с тобой не родились,- я отвёз в Румынию и продал.
Не все, конечно, часть отдал в Чечню через партию генерала Лебедя.А вот на Волге, в городе Волгоград их у меня покупать не стали.
Сначала я их продавал по пять рублей, потом по три рубля, а потом продавал по рублю.
-По рублю! По рублю!- кричал я. -Берите распашёнки по рублю!
Может быть фейс- контроль не прошёл у местного населения?- я не знаю! У меня тогда деньги кончились на продукты питания, а железнодорожный билет до Сулеи был в кармане.
Я ехал в плацкартном вагоне и поначалу голодал. А потом меня стали угощать своим спецпайком какие-то солдаты, ехавшие из Чечни, все в медалях. А я поначалу отказывался есть. А они спрашивали: почему я отказываюсь есть? А я им ничего не мог сказать, почему я отказываюсь есть..."Ведь мы же едим, не отравлено!"- говорили солдаты.Кушайте и Вы."Да я понимаю, что не отравлено,- говорил я,- но зачем Вас едой обделять? Я- сыт."
-Кушайте, кушайте,- говорили солдаты, и я ел их спецпаёк. Было так вкусно!
Женя, а тех распашёнок у меня уже не осталось,- часть пораздавал, часть продал.
А потом я познакомился в тамбуре с каким-то таджикским парнем- торговцем, и он дал мне ещё 10 рублей, хотя я у него денег и не просил, чтобы я добрался на автобусе до матери. На пять рублей я купил пирожок с картофелем, большой такой пирожок! как тарелка. А ещё он мне дал покурить своих сигарет. Судя по всему в них была анаша, потому что я потом долго смеялся. Вышел в Сулее и за 5 рублей меня отвёз домой к родителям, по пути конечно, какой-то мужик- татарин.
Мать меня встретила холодно. Ей кто-то что-то про меня плохое наговорил. Е.И. тоже был злой. И мне пришлось через пять минут после приезда спешно собраться и уйти из дому с чемоданом.
Я шёл по Карге и ...сорвал со своей шеи золотую цепочку с полумесяцем! Он мне помогал двигаться вперёд.
Какая-то бабушка- татарка что-то стала мне говорить на своём языке доброе, но я так ничего и не понял, что она мне сказала...А потом я пешком дошёл до военкомата и отдал им свою порванную золотую цепочку с полумесяцем, чтобы её на одного военнопленного поменяли.
А потом, когда я шёл из военкомата обратно,- то увидел ракету в небе.
- Наверное,- подумал я,- это был ЗРК С-300? или может быть Тополь- М?
А потом ракета была сбита. Меня обдало какой-то силовой волной.Я упал и у меня начались невероятно болезненные судороги икроножных мышц. Но я тут же встал, пощипав голени и, размассировав плотный мышечный конгломерат,пошёл вперёд по дороге...
И снова пришёл к матери и Е. И.
На этот раз они меня встретили добродушнее. Е.И. принёс окуньков и чебачков. Мать поджарила, и я их ел. А потом я заснул глубоко- глубоко. А когда проснулся,- перело мной стояли оборотни в погонах и гестапушечники в белых халатах.
-Поехали,- сказали гестапушечники.
Я отказался и попросил их удалиться из моей комнаты. Но не тут-то было! Они набросились на меня с остервенением. Их было недочеловеков 8-13, скрутили меня, бросили на пол, надели на руки и на ноги наручники, и увези в саткинское гестапо. Это было в 1998 году.