Опять во мне произошли какие-то неведомые мне перемены. Какая-то часть меня прежней умерла, я больше не могу думать и чувствовать как она. Но вместе с тем, во мне появилось что-то новое, чего не было во мне прежде. Это поразительное жизнелюбие, которому я не устаю удивляться и радоваться. Если раньше я пыталась всматриваться в необозримые дали, приподняться на всем что меня окружает, что бы понять что-то большее. То сейчас получаю радость просто от того что живу, от того что идет дождь, или светит солнце. От того что я чувствую, обоняю, осязаю окружающий мир. Просто от того что Я есть. Что у меня есть руки и ноги, когда иные лишены этого; что у меня есть семья, тогда как у многих нет близкого человека рядом. Я радуюсь даже когда мне плохо и грустно, я все равно помню, что я люблю этот мир. Я выбралась из такой бездны отчаянья, что мне страшно обернуться назад. Поэтому я просто живу одним днем, не загадывая о том, что будет завтра. Я, наверное, приобрела то, чего мне так не хватало – легкомыслия. Но как много я потеряла. Исчезла какая-то глубина, которая была во мне, и которая доставалась мне ценой внутренней боли.
И еще я поняла, что ни один человек не может помочь другому, если нет чего-то большего, чем его воля. Ничьи слова не дойдут до тебя, если в тебе нет готовности их услышать, ничья помощь не дойдет до тебя, если нет готовности ее принять. Никто не может тебя построить или разрушить кроме тебя самого. Ни один человек не может помочь тебе, если ты сам не работаешь над собой. Нужно собраться, откинуть так привычное нам ничего не делание и начать работать - начать думать. И как это сложно научится думать. Почему этому никогда не учат у нас в школах? В школе, в колледже, в институте нас учили так многому: я умею вычислять логарифмы и интегральные уравнения, я умею калькулировать себестоимость продукции, рассуждать об образе Печорина и об основе буддийской системы. Я все это умею, но я не умею думать. Не умею рассуждать, анализировать, я не могу отличить истину от лжи. По сути я умею сотни бесполезных вещей, но не умею единственной, которая могла бы помочь мне разрубить тот узел, который я сама завязала.