людям достаточно накричать на меня или протянуть грубые руки к моей тщедушной шее (а то и посмотреть фарфоровым взглядом тупого хранителя мифического правопорядка). и я, съёжившись, моргаю, бормочу что-то вроде "ну ладно уж вам" и вот-вот зарыдаю, я уязвим. и обессилен зимой.
"спишь, книжное дитя!"
нет. я думаю. кто что, а я вот - думаю.
кто-то прозябает в конторе. кто-то строит дома, кто-то рисует, кто-то пишет, кто-то поёт, кто-то метёт дощатый пол каждое утро в семь. кто-то ходит по миру и обижает девочек. не слишком больших - долговязых, но всё равно небольших, слабых, хрупких, неуравновешенных, неустойчивых (дунь - упадёт) девочек.
гады.
и всё бы ничего, кабы не это.
"Придёт весна, разорвёт мне грудь радостью,
надену шутовской колпак и буду, как дурак,
танцевать..."