Я очень люблю слово "возможно". Но его теперь нет в моей жизни. Не осталось. Я как загнанный звереныш  человек, у которого уже ничего не будет  возможного и вероятного. Когда-то я очень боялась стать такой.

Зря.

В этом тоже своя прелесть.

Да и наверно все не так.

Это просто ночь и тишина. Как обычно.

Не пишется, совсем. Не читается. Не думается. Даже о работе. Наверно моя обычная летняя депрессия...

Он был красив. И прекрасно знал это. И все вокруг это признавали и желали выразить ему свой восторг. Мужской он останавливал свирепым взглядм, женский же благосклонно принимал. Не делал исключений ни для блондинок, ни для брюнеток, ни, тем более, для шатенок.

Он был рыж. Отец был жгучим брюнетом, и это отразилось на цвете его волос, однако рыжесть было не спрятать. Натура была 100%-но рыжая.

Он был кареглаз. Глаза были нежными, бархатными и внимательными. Чуть раскосыми и хитроватыми. Ими он смотрел из-под длинных черных ресниц и умело управлял окружающими взглядом, действуя по обстановке.

Он не был добрым. У него было не много вещей, но уж ими-то он никогда ни с кем не делился. Но когда мне бывало совсем плохо, он тихо подходил, клал мне на колени одно из своих бесценных сокровищ, садился рядом и молчал. Так, как никто и никогда ни до, ни после, со мной не молчал.

Он был ужасным собственником. Вся семья была его собственностью. И делиться он не собирался. В "семью" он почти никого не принимал. А если принимал - то навсегда.

Он был привередлив. И капризен. И избалован. И что было первично так и осталось неизвестным :). И ради деликатесного кусочка сыра или свежевыпеченной булочки он был готов даже на кражу. И совершил ее 2 раза в жизни. И был пойман на месте, но наказать его не смогли. Карие глаза и рыжесть натуры спасла и здесь. Однако ему было так стыдно, и он так олго страдал, что больше он не предпринимал ничего подобного.

Некоторые называли его характер вздорным. Они были неправы - он был храбрым. Он дрался всегда и со всеми. Он не самоутверждался, он делал это походя и не придавал этому значения :).

Он был безупречно воспитан и тактичен с посторнними, но дома развел жуткую деспотию и монархию.

Он был обидчив. На обращение к нему с "не такой " инотанацией мог обижаться долго и вдумчиво. Садился где-то неподалеку спиной ко всем, и долго вздыхал в одиночку. А если обида была еще и незаслуженной, уходил подальше ото всех, ложился, отворачивался и не желал ни с кем разговаривать.

Он был здоров. За Всю жизнь он болел только 2 раза. Первый еще в детстве, когда отравился чем-то. Тогда он чуть было не умер. А второй был последним. Энцефалитный клещ. Ему было почти 10 лет. Его звали Кинг, Кингуренок…. И у него сегодня был бы день рождения, на который он получал сахарную кость и сливочное мороженное в вафельном стаканчике.