Корни, я конечно, имела и раньше, и была заочно знакома с ними по папиным рассказам о детстве и более современым тётиным сплетням. Мы даже несколько раз собирались навестить родню, но все время что-то мешало (это что-то, приобретая различные облики, вечно препятствует воплощению масштабных проектов).

Но на этот раз сработал триггер. Папа случайно прочитал, что в городке Калинковичи некоторое время орудовал маньяк, нападавший на женщин в лифтах. "Лифты?? В Калинковичах???"- воскликнул папа - "как, должно быть, все изменилось в городе моего детства! Надо срочно ехать!"

И вот мы загрузились в машину и поехали. Три часа пролетели незаметно - тётя обновляла репертуар, рассказывая наиболее невероятные истории из жизни тамошних родственников. Некоторые личности мне уже действительно не терпелось увидеть. И они не обманули мои ожидания: шумные, гостеприимные до безобразия, некоторые даже похожие на меня. По моим наблюдениям, примерно треть населения г. Калинковичи - мои родственники, и мы перемещались, как в экспрессе, совершая двух-трех часовые остановки с неизменной программой: поцелуи, ахи-охи, застолье, "что ж вы так ненадолго", опять поцелуи - и дальше. Утром следующего дня мы уже ехали в г.Мозырь, где у нас тоже оказались родственники, способные смертельно обидеться, не заедь мы к ним. Ехали через реку Припять - по длинному, километровому мосту. Огромная Припять переживала весенний разлив, и почти на середине реки стояли в воде домики, деревья, футбольные ворота подводного поля.

Когда-то дедушка преподавал в Мозырьском институте и жил в большом доме на холме. Мы забрались на этот холм с огромными дубами - с него открывается потрясающий вид на широкую реку и мягких форм холмы вокруг. Два часа прогулки по Мозырю - белорусской Швейцарии - и экспресс прибывает на новую станцию.

Обратно машина шла тяжелее - в багажнике, плотно прижавшись боками, ехали в город разнокалиберные банки с соленьями и вареньями. А на сиденьях ехали наобниматые, нацеловатые, нагруженные приветами мы.