*
27-01-2004 13:36
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
УрагаН
Густое черно-синее тепло вливается тебе в рот и обволакивает твое лицо. Вот добрались и до лица. Это хорошо. Виски превратились в два чугунных молота - но это там, далеко. Это уже не важно. Только до черноты бархатная синь - внутри глаз - и больше ничего и не надо. Как странно, как долго все было наоборот - но это только последние обрывки. Они не нужны, и ты это прекрасно знаешь.
Не нужен этот огромный никчемный вросший в тебя за годы корабль, не нужна эта служба, и не нужна она - и это самое большое облегчение. Но последние удары, последние импульсы и реакции - их никто не отменял, их надо пережить. Надо дождаться смерти цепляющегося. Подтолкнуть или помочь. Что бы ты ни сделал - это никогда ничего не изменит. Но ты помогаешь.
Ты всегда помогаешь. Ты всегда им помогаешь. Когда вливаешься в рот и обволакиваешь лицо. Когда становишься черной бархатной синью внутри глаз и превращаешь виски в чугунные молоты. Ты чувствуешь, как умирает цепляющееся, и ты становишься обрывком. Тебе нравится.
Вы сидели на скамейке и пили портвейн. Было пять утра, и был роскошный рассвет. А ты пытался не сойти с ума. Это было, и это - обрывок.
Тебе нравится. Ты хочешь подольше насладиться этим ощущением - как он балансирует, предельно паникует и цепляется, цепляется, цепляется... Ты показываешь ее - и он заново все вспоминает. Слабак - он хочет уйти и не страдать впустую. Пошло и банально. Ее, снова ее - его главное ощущение... Да, он все помнит, и все же уходит. Уходит, оставив ее, друзей и корабль. Что ж, скорбим. Во всяком случае, она, несомненно, будет права, робко предполагая, что его последние мысли были о ней. Только она никогда не сможет представить, каким облегчением для него было избавление от этих мыслей, навеянных злым океаном и достигшим наконец твердой земли кораблем.
Он не захотел поиграть подольше. Ты злишься. Ты красив и страшен. Ты бесконечен и непроницаем. Ты всепоглощающ и вечен. А он - просто добр. Это был его странный коллективно придуманный абсолют, и он с чувством выполненного долга потерялся в этом абсолюте. Да, ты зол. Все прошло как всегда - все умерли и оставили тебя одного. Нечестно. Они говорят, что ты не любишь, когда с тобой играют, и верят в приметы. А ты с таким нетерпением ждешь каждого из них - и снова разочаровываешься, а тебя снова отчего-то называют злым, а их - добрыми, героически мертвыми и почему-то сильными. Да, ты зол.
Ты жив.
Von Fрид
5 июня 2001 г
[показать]
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
УрагаН
Густое черно-синее тепло вливается тебе в рот и обволакивает твое лицо. Вот добрались и до лица. Это хорошо. Виски превратились в два чугунных молота - но это там, далеко. Это уже не важно. Только до черноты бархатная синь - внутри глаз - и больше ничего и не надо. Как странно, как долго все было наоборот - но это только последние обрывки. Они не нужны, и ты это прекрасно знаешь.
Не нужен этот огромный никчемный вросший в тебя за годы корабль, не нужна эта служба, и не нужна она - и это самое большое облегчение. Но последние удары, последние импульсы и реакции - их никто не отменял, их надо пережить. Надо дождаться смерти цепляющегося. Подтолкнуть или помочь. Что бы ты ни сделал - это никогда ничего не изменит. Но ты помогаешь.
Ты всегда помогаешь. Ты всегда им помогаешь. Когда вливаешься в рот и обволакиваешь лицо. Когда становишься черной бархатной синью внутри глаз и превращаешь виски в чугунные молоты. Ты чувствуешь, как умирает цепляющееся, и ты становишься обрывком. Тебе нравится.
Вы сидели на скамейке и пили портвейн. Было пять утра, и был роскошный рассвет. А ты пытался не сойти с ума. Это было, и это - обрывок.
Тебе нравится. Ты хочешь подольше насладиться этим ощущением - как он балансирует, предельно паникует и цепляется, цепляется, цепляется... Ты показываешь ее - и он заново все вспоминает. Слабак - он хочет уйти и не страдать впустую. Пошло и банально. Ее, снова ее - его главное ощущение... Да, он все помнит, и все же уходит. Уходит, оставив ее, друзей и корабль. Что ж, скорбим. Во всяком случае, она, несомненно, будет права, робко предполагая, что его последние мысли были о ней. Только она никогда не сможет представить, каким облегчением для него было избавление от этих мыслей, навеянных злым океаном и достигшим наконец твердой земли кораблем.
Он не захотел поиграть подольше. Ты злишься. Ты красив и страшен. Ты бесконечен и непроницаем. Ты всепоглощающ и вечен. А он - просто добр. Это был его странный коллективно придуманный абсолют, и он с чувством выполненного долга потерялся в этом абсолюте. Да, ты зол. Все прошло как всегда - все умерли и оставили тебя одного. Нечестно. Они говорят, что ты не любишь, когда с тобой играют, и верят в приметы. А ты с таким нетерпением ждешь каждого из них - и снова разочаровываешься, а тебя снова отчего-то называют злым, а их - добрыми, героически мертвыми и почему-то сильными. Да, ты зол.
Ты жив.
Von Fрид
5 июня 2001 г
[показать]
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник * | kaelite - [kaelite's notes] |
Лента друзей kaelite
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»