"Писатели-изгои
Сотрудники наркоконтроля предлагают отсечь все книги, содержащие упоминание о наркотиках. Таких оказывается неожиданно много. «Книжное обозрение» предлагает вашему вниманию свой «чёрный список» кандидатов на изъятие из культурного оборота.

«С ума свести, - повторила она. - Когда я думаю об этом, то я уже не засыпаю без морфина. [...]
Анна между тем, вернувшись в свой кабинет, взяла рюмку и накапала в нее несколько капель лекарства, в котором важную часть составлял морфин, и, выпив и посидев несколько времени неподвижно, с успокоенным и веселым духом пошла в спальню. [...]Когда она налила себе обычный прием опиума и подумала о том, что стоило только выпить всю склянку, чтобы умереть [...] Она, не разбудив его, вернулась к себе и после второго приема опиума к утру заснула тяжелым, неполным сном, во все время которого она не переставала чувствовать себя».
Л.Н. Толстой, Анна Каренина

«- Так это гашиш! - воскликнул Франц. - Я слыхал о нем.
- Вот именно, любезный Аладдин, это гашиш, самый лучший, самый чистый александрийский гашиш, от Абугора, несравненного мастера, великого человека, которому следовало бы выстроить дворец с надписью: "Продавцу счастья - благодарное человечество".
- А знаете, - сказал Франц, - мне хочется самому убедиться в справедливости ваших похвал.
- Судите сами, дорогой гость, судите сами; но не останавливайтесь на первом опыте. Чувства надо приучать ко всякому новому впечатлению, нежному или острому, печальному или радостному. Природа борется против этой божественной травы, ибо она не создана для радости и цепляется за страдания...»
Александр Дюма, Граф Монте-Кристо

«– Что же, господа? – повторила так же серьезно Инна и первая с флаконом в руках легла на оттоманке.
–Как же его надо вдыхать? – спросил Мезенцов, неохотно усаживаясь в кресло. Но тут я, видя, что вдыхание неизбежно, и не желая терять даром времени, вспомнил наставления одного знакомого эфиромана.
–Приложите одну ноздрю к горлышку и вдыхайте ею, а другую зажмите. Кроме того, не дышите ртом, надо, чтобы в легкие попадал один эфир, – сказал я и подал пример, откупорив свой флакон.
Инна поглядела на меня долгим признательным взглядом, и мы замолчали. Через несколько минут странного томления, я услышал металлический голос Мезенцова:
– Я чувствую, что поднимаюсь.»
Николай Гумилев, Путешествие в Страну Эфира

«Никто не повторил за мной этого опыта, и разговор после некоторого молчания стал общим. Через полчаса Карминер прочел нам коротенькую диссертацию о "Законах Мертвого Духа", а Бартон затеял с Гельвием спор о гашише; Гельвий сказал: - Гашиш плюс я - другой человек. Я желаю быть я. -Бартон возразил: - Я же не хочу этого, я надоел себе. - Устав, я условился с Фильсом относительно следующего нашего свидания».
Александр Грин, Зурбаганский стрелок

«Помнится, я шел домой, ни о чем не размышляя, но с странной тяжестью на сердце, как вдруг меня поразил сильный, знакомый, но в Германии редкий запах. Я остановился и увидал возле дороги небольшую грядку конопли. Ее степной запах мгновенно напомнил мне родину и возбудил в душе страстную тоску по ней. Мне захотелось дышать русским воздухом, ходить по русской земле. "Что я здесь делаю, зачем таскаюсь в чужой стороне, между чужими?" - воскликнул я, и мертвенная тяжесть, которую я ощущал на сердце, разрешилась внезапно в горькое и жгучее волнение. Я пришел домой совсем в другом настроении духа, чем накануне».
И.С. Тургенев, Ася

«...несмотря на то, что Алеша, особливо в первые недели после получения конопляного зернышка, не пропускал почти ни одного дня без того, чтобы..."
"Он не мог выговорить ни одного слова, потому что, надеясь на конопляное зерно, он даже и не заглядывал в книгу."
"Теперь я должна тебя оставить, Алеша! Вот конопляное зерно, которое выронил ты на дворе. Напрасно ты думал, что потерял его невозвратно. Король наш слишком великодушен, чтоб лишить тебя этого дара за твою неосторожность. Помни, однако, что ты дал честное слово сохранять в тайне все, что тебе о нас известно... Алеша, к теперешним худым свойствам твоим не прибавь еще худшего - неблагодарности!»
Антоний Погорельский, Чёрная курица или подземные жители
--------------------------------------------------------------------------------
Несомненно, также должны быть изъяты из обращения:
Оскар Уайлд. "Портрет Дориана Грея"
Льюис Кэррол. "Алиса в Стране чудес"
Михаил Булгаков. "Морфий"
Шарль Бодлер. "Поэма гашиша", "О вине и гашише как двух разных средствах умножения личности", "Любитель опиума"
Станислав Лем. "Футурологический конгресс"
Чингиз Айтматов. "Плаха"
А также - весь Филип Дик, Хантер Томпсон, Олдос Хаксли, Карлос Кастанеда, Джеймс Баллард, Ирвин Уэлш, Генри Миллер, Анаис Нин, Джек Керуак, Уильям Берроуз…
И это — только начало".
ttp://www.knigoboz.ru/specvyp/vypspec54p1.html

А еще нужно запретить Конан-Дойла...