Ей было с ним интересно. Ему с ней тоже. Они были странными. ОНи, наверное любили друг друга больше, чем Адам и Ева, и ненавидили друг друга больше чем Каин ненавидел Авеля. Многие принимали их за брата и сестру: "все они в кожаных куртах, все они большого роста..."(с) В.Цой. Они оба были высокие, стройные, темноволосые и темноглазые. Иногда, в темноте, её собака разлчала их по глазам: Её глаза светились весёлыми, сумасшедшими искорками, а его грели мягким спокойствием.
Некоторый индивидуумы принимали их за любовников. Да, конечно, можно было и это предположить: их жесты, взгляды, полные скрытого смысла часто возбуждали даже окружающих. Иногда, когда Луна входила в фазу Рака, они занимались любовью. Хотя, может и не любовью - всегда было по разному: иногда они почти как звери занимались диким сексом, иногда приглушённый свет давал собаке увидеть как два молодых тела сливались и создавали одно существо с мягкими контурами, дышащие одними лёгкими, живущие одним сердцем, думающие одним мозгом.
Они не были любовниками. И не были братом и сестрой. Они были единым целым.
Самое пародоксальное было в их смерти. Они умерли в один день, в один час и в одну минут. пусть даже и в разных странах. Она потеряла управление на горном серпантине недавлеок от Афин, а он был вытолкнут грузовиком с обрыва в пригороде Мюнхена.
Их хоронили вместе. Когда в морге их переодевали, работники удивились - они обнаружили у обоих на груди дешёвые половинки сердечек.
Она купила это сердечко, когда её было 11 лет. Они носили его на груди 13 лет. Каждый день, не снимая. Её мужчина ревновал её к нему. Она могла сорваться в любой момент и улететь к нему в Мюнхен, только потому, что почувствовала неладное. Он мог вылететь из кабинета посреди совещания и, дав секретарше, с которой спал по средам, когда у жены были курсы йоги, указание заказать ему билет до Афин.
Они всегда любила Грецию и готику, но в конце концов решили, что Греческое солнце лучше подойдёт к её длинным ногам и коротким топам , а немецкие дожди к его длинным плащам и тяжёлым ботинкам.
Она не умела ревновать его, а он её.
Он назвал свою дочь Афиной, а она не успела родить сына....Но она хотела, она мечтала назвать его Михаилом. В честь Мюнхена. Города, который он любил.
Они были единым целым.


To B continiued...