Жизнь дала трещину. Даже не трещину, а целое ущелье. Бабки сделали ручкой и умчались в 'мир зеленых трав и синевы'...

Пришла пора расставаться, малышка, - шепнул я ей, придя утром на стоянку. Мое маленькое восьмицилиндровое, четырехлитровое чудовище помалкивало, понимая всю важность момента. Любимая, прожорливая, пятиметровая, лакированная крыска. Сколько раз мы неслись с тобой по Парковой, распугивая пленных обмороков светом ксеноновых фар! Сколько безнадежных корчей, чадящих мерзкой соляркой, с тоской смотрели нам вслед. Наверное, с ужасом подсчитывали, насколько бы им хватило того, что мы с тобой оставляем на стометровке, в денежном эквиваленте. Небось, ухитрились бы целый год ездить. Мы, ведь, с тобой не из таких, правда? Твои тонированные (в нарушение всяких правил) окошечки исправно защищали меня от палящего солнца, ветра и дождя. Ты согревала меня зимой, дарила прохладу летом. Бывало, я спал в тебе и ты охраняла мой сон. А помнишь, мы даже обижались, если ленивые менты не хотели оторвать задницу, чтобы злобно махнуть нам своей палкой? Тогда у нас были деньги и мы не боялись их. А теперь нет. И тебя скоро не будет. Ты поедешь в провинцию, и какое-то пугало будет потеть на твоих кожаных сиденьях, ковыряя в носу, обдумывать аспекты предстоящего селекторного совещания.

Всей мощью своего четырехлитрового сердца ты любила меня и девяносто восьмой бензин. Всю душу, ты вкладывала в старт. Испуганная кровь послушно отливала от лица, башка вдавливалась в подголовник, а катаемые девчонки хором говорили - мама! Никто не заменит мне тебя, и никто не займет твоего места.

Все, милая, прощай.

В колонках играет: Ария - Возьми Мое Сердце

LI 3.9.25