Бабушка Педальевна выползла на крылечко и сощурилась весеннему солнышку. Не то, чтобы отца ее звали Педалий, но старушка считалась именно Педальевна. Нехорошая была бабка, вредная и жутко невоспитанная.
- Ага! Анька, дура, прости Господи, хризантем насадила… С этими словами, Педальевна аккуратно прицелилась и высморкалась точнехонько в пушистую шапочку самого большого цветка. Старушкина сопля заплакала тоненькой, зеленой ниточкой, повиснув до самой земли.
- Педальевна, мать вашу, ну чтож вы делаете? - завыла Анька, внимательно наблюдавшая за бабулей из окна первого этажа.
- Молчи, молчи, дура, - прогудела Педальевна, сосредоточенно вытирая руки о другой цветок, - ты этого знать не смеешь.
- Чего это я знать не смею, позвольте спросить? Сучка ты старая, совести в тебе - ровно у Бобиса, нисколечки нету, вот что! А еще пожилой человек!
Но Педальевна уже не слушала Анькины вопли, а бочком, по крабьи, подбиралась к другому объекту соседской собственности, собаке Бобису, легкомысленно развалившемуся на солнышке. Реакция у бабули была быстрая и хорошая, как у разведчика. Хвать Бобиса за ошейник, стук его башкой о стену дома, бац, пинка ему под зад.
- Ты чего разлегся здеся, козел вислоухий, а? Может, жить надоело?
- Бобис поджал хвост и завыл тоскливо и высоко, изредка взвизгивая на манер электрички.
- Педальевна, мать вашу, прекратите собаку мучить, - прогремел сверху представительный бас.
- А ты не баси, касатик, не рыкай, развел тут псарню, плидурок, пенсинерке уж и не потешить себя вдосталь, - плотоядно выдохнула бабуля.
Опытный Бобис быстренько сообразил, как надо себя вести в данной ситуации и перестал брыкаться в цепких старушечьих лапах.
- Готов гаденыш, - чуть было не впала в ошибку бабушка, но, что-то вспомнив, решила проверить у Бобиса пульс. Пульс был, и это стоило ему еще нескольких дополнительных пинков. Наконец, Педальевна умаялась и бросила полузадушенного пса на землю. Оглядела по хозяйски двор. Такое огромное количество превосходных вариантов поразвлечься, такое обилие незавершенных проектов, даже испугало ее. Можно изловить Анькиного кота и засунуть его в мусорный бак, а потом продать Аньке информацию о его местонахождении... И еще много всякого другого…

В это время, вырвавшийся из цепких старушечьих лап, Бобис пускал слюни радости, по вновь обретенной свободе. Но картины пережитого еще не полностью отпустили его. Стремясь избавиться от навязчивых видений, Бобис прыгнул в середину хризантемской грядки, лег на землю и закрыл морду лапами.
- Ах ты, свинья собачья! - заорала Анька, вываливаясь всем бюстом из окна, - гнида усатая, чтоб тебе пусто было! Мне хозяин твой, тормоз, все компенсирует, уж я то, заявление напишу, мать вашу обоих, куда следует напишу...

Все передрались.

К вечеру, полиция помирила соседей, хотя, для этого, полицейским пришлось сделать несколько выстрелов в воздух. Но Педальевна ничего этого не видела. Она давно уже лежала в своей уютной, теплой постельке, с цветными наволочками, и размышляла о жизни. Какой чудный день, - восхищенно успела она подумать, - кто ж знал, что в старости можно будет так пристроиться? Еще мгновение, и старушка спала, крепким детским сном, ласково кому-то улыбаясь.

В колонках играет: Oscar Benton - Bensonhurst Blues