Вот,очередной рассказ...

-Папа, папочка! Посмотри, что я нашла! - он интуитивно обернулся на этот голосок, который узнал бы, наверное, из тысячи детских голосов. Несколько секунд и маленькое чудо с русыми локонами уже восседало у него на коленях и внимательно рассматривало, как ей казалось, абсолютно восхитительный, крошечный, не больше 3 сантиметров в диаметре, каштан.
Владимир поднял, было, глаза, однако, заметив не один возмущенный взгляд прогуливающихся с детьми бонн, лишь презрительно хмыкнул, и снова погрузился в тот мирок, который для него составляла эта маленькая девочка у него на руках. Да, он знал, что ужасно баловал её и что, возможно, из неё никогда не вырастет «настоящая леди», но ему безумно не хотелось, чтобы его маленький ангел когда-нибудь стал бы жеманной лицемерной девицей, которыми так гордился свет…*Такой, как была её мать…* - невольно пронеслось у него в голове. Даже странно, он ведь уже так давно не думал об Анне, что, кажется, совсем забыл, что эта девочка - её дочь. Хотя нет, не ёё. Ничего кроме кровных уз не связывало её с госпожой Платоновой…Впрочем, как говориться, о покойных или хорошо или ничего…Хорошего он о ней сказать не мог ничего…Разве что, поблагодарить за Машеньку…Человечка, который стал его всем…Который дарил ему столько радости одним своим существованием…И в то же время, одним своим видом заставлял его сердце сжиматься от боли…Слишком уж она была похожа на него…На Мишеньку…На своего отца, которого она, впрочем, никогда не узнает…
Владимир не переставал удивляться тому, как все обернулось…Разве знал он тогда, покидая Мишу после дуэли, что уже через месяц Анна, крепостная, разбившая его жизнь, вернется в его поместье и начнет заявлять о своих правах на жизнь в этом доме…и на него самого… Он был зол…Как же он был зол! Видит Бог, он готов был забыть о покойном отце и выгнать нахалку на улицу, но…у неё, как оказалось, был козырь в рукаве…Она ждала ребенка… «От Мишеля.» -заявила она, ехидно улыбаясь. Конечно же она знала, что он чувствовал к Мише и знала, что как бы он не ненавидел её, он не сможет обойтись так с частичкой своего друга…Следующие месяцы были невыносимы…Он старался как можно реже бывать дома, только бы не видеть довольной жизнью Анны и не слышать её речей. Иногда ему казалось, что этот, растущий в ней ребенок, это проклятье, и что он немедленно должен избавиться от обоих, но…Но так ничего он и не сделал…Кто знает, что было бы дальше, если бы каким-то чудесным, прости Господи, образом его бывшая крепостная не скончалась при родах, подарив миру великолепного младенца, так походившего на его Мишеля, которую он назвал Машей, в честь матери друга, и которую, за не такую уж большую сумму, записал своей дочерью от скончавшейся при родах «жены» Анны Платоновой. Вот тогда-то Корф понял, что все-таки жизнь его не окончена ещё…Судьба дает ему еще один шанс в лице этой зеленоглазой маленькой феи, рожденной, чтобы быть счастливой и любимой. Маленькая Маша заменила ему всех и вся…Он сам занимался всем, связанным с ребенком, начиная с еженощных колыбельных, и заканчивая выбором платьем, неизменно соответствующих последним Петербургским модным веяньям для взрослых барышень…Ребенок рос живым и непоседливым, постоянно носившимся в саду и замышляющим уже, в свои 5 лет, какие-то проказы…Барону случалось отчитывать дочь за проделки, однако, видя в озорнице себя, он, возможно, чаще чем надо «не замечал» её проказ… Словом, Владимир Корф был тем, кого через много десятилетий будут называть «сумасшедший отец»… А Миша…Не было дня, когда он не думал бы о Мише, не скучал по нему, но, слушая рассказы Натальи Долгорукой о брате, почти все время проводящем за границей с поручениями, он лишь вздыхал про себя и думал, что «значит, так должно было быть…» В конце концов, у него уже было одно сокровище, а обладать всем человек не мог…
-Папа, а мы пойдем есть пирожные? - улыбалось его персональное солнышко.
-Непременно, малыш, но не сегодня. Пора обедать. Впрочем, мы можем зайти в кондитерскую и купить все, что ты захочешь, чтобы съесть это позже.
-Да. Хорошо. - согласился ребенок. -И трубочки мы тоже купим?
-Конечно. И трубочки тоже. А сейчас…
Но его прервал донесшийся из-за спины голос. Такой знакомый…
-Владимир Иванович…Давно не виделись с Вами. - он поднял глаза и увидел его…
-Князь Репнин. – Владимир пересадил дочь на одну руку, а другую, вставая, предложил Михаилу. Рукопожатие, должно быть, длилось дольше положенного, но оба мужчины были так поглощены разглядыванием друг друга, что не заметили этого. Обоим на секунду показалось, что не было этих пяти лет и что все так же, как было прежде, только уже без тех глупых ревности и злости.
-Папа, кто это? – ребенку, кажется, надоело ждать. Ей почему-то не терпелось познакомится с этим господином чье, как ей казалось, лицо было её знакомо…
-Это – Михаил Александрович Репнин, дорогая. Мы с ним очень давно знакомы. - в голове у Маши промелькнула догадка, что это и есть тот мальчик, что нарисован рядом с её отцом на том портрете, что хранится в верхнем ящике стола.
-А это – Машенька, моя дочь. – с едва заметной дрожью в голосе продолжил Владимир.
-Очень приятно, мадмуазель. Сколько же Вам лет?
-Через неделю будет шесть.
-О…Да Вы совсем уже взрослая…
-Да. Папа говорит, что весной будет учить меня держаться в седле. – гордо произнесла малышка. Следующие несколько минут Владимир провел пристально наблюдая за разговором двух самых дорогих для него людей…Он переводил взгляд с дочери на Мишу и ему хотелось, чтобы так было всегда…Хотя бы так…
-Простите, однако, подойдя я оказался свидетелем вашего разговора. Вы, кажется, собирались уходить… - каким-то непонятным тоном произнес Репнин
-Да. - сердце Владимира упало. Вот и все.
-Не буду ли я слишком навязчивым, если напрошусь к вам в гости? – продолжил князь. Владимир был готов кричать «Нет! Не будешь!», но на деле лишь улыбнулся и повернулся к дочери, как бы спрашивая её мнения.
-Не будете! - заключил ребенок и захихикал. За ней последовали и взрослые.

Если и перешептывались о чем-то няньки, глядящие в след удаляющимся мужчинам, ведущим за руки маленькую девочку, то только о том, что «вот всегда так…как красивый и богатый, так обязательно женат…и с ребенком ещё…а второй тоже ничего, кажется, был, но разглядеть не успела…»,словом, о том же, о чем обычно…И ни слова о том, что жизнь троих людей, возможно, кардинально изменилась только что в этом самом парке на их глазах…А впрочем, откуда им об этом знать?...

[показать]