И спросил Милый Друг:
-Где ты был вчера поздно вечером? Тебя трудно было найти. В
привычных местах и привычном облике тебя не было. Мне пришлось
позвать тебя; ты отозвался и нашелся, но был совсем другим. Таким я
тебя не помню, не знаю…
И ответил я:
-Я искал свои руки, но не те, что каждый день молча крутят руль,
а те, что когда-то давно умели разговаривать с другими руками,
согревая их.
-Но почему? Ведь они всегда с тобой, ты не можешь потерять
их!
-Потерять не могу. Просто я не давал им возможность
заговорить, а они не могут говорить с тем, кто их не слышит.
-Ты нашел их?
-Нашел. И они начали говорить и согревать. И тогда спросили
меня: «Ты колдун?» – «Нет. Я тут ни причем. Я не всегда отвечаю за
то, что творят мои руки. Потому что многое они делают лучше сами,
когда им не мешают. И тогда мы не ведаем, что творим» – «У тебя
непривычные руки».
И сказал Милый Друг слова:
-Теперь мне понятно. Твой удел - согревать руки других для
других. Ты отогреваешь и уходишь. Ты боишься.
-Да, я боюсь.
-Разве так страшно делать то, что делаешь ты?
-Нет. Страшно оттого, что не могу больше.
-Чего ты хочешь?
-Я хочу забыть.
-Тебе это не дано.
-Знаю. Потому и боюсь. Большое знание порождает большую
печаль.
-Ты прав. Но за своей печалью ты забываешь о другом: кто-то
знает, что могут твои руки.
-Знаю. Как знаю и то, что они не думают о другом: я не вечный.
Когда-то я уйду, и им будет не хватать моих рук. Я не хочу, чтобы им
было больно потом.
-Но люди хотят жить сегодня!
-А я хочу, чтобы они жили всегда! Чтобы знали: всегда есть тот,
кто согреет руки; чтобы знали: тот, кто греет их руки, и сам иногда
нуждается в тепле… Получаешь, только отдавая. Чтоб знали: я такой
же как все, только чуть больше знаю и чуть больше чувствую.
-Ты обижен на людей.
-Нет, я обижен на себя. Оттого, что я не могу больше.
-Ты можешь больше! Но ты боишься.
-Да. Я боюсь. И хочу спросить тебя, Друг мой: о чем мы?
-Как о чем? Разве не понял? Всё о ней…