Свежепереведенный роман Донны Тартт «Щегол» — книга года «Амазона», лауреат Пулитцеровской премии, любимец критиков и читающей публики. Любопытно, что одним из полноправных героев книги становится небольшая картина художника XVII века Карела Фабрициуса «Щегол».

Если вы ничего не слышали о Кареле Фабрициусе – не удивительно. Ученик (и лучший ученик!) самого Рембрандта и учитель Вермеера, родоначальник Делфтской школы голландец Карел Фабрициус оказался зажат между этими двумя гигантами, как салатный листик в гамбургере. Что тут скажешь – не повезло… Еще больше ему не повезло с творческим наследием – до нас дошло десять (всего десять!) его работ, среди которых и маленький шедевр – «Щегол».

Впрочем, искусствоведы называют и еще одну причину его сравнительной безвестности среди широкой публики: мол, от гениальной игры света и тени, характерной для Рембрандта, Фабрициус отказался, а до гениальной перспективы Вермеера (которую он у Фабрициуса и перенял!) – не дорос. Так, что-то среднее, а потому — не интересное, не самостоятельное, неважное. Но разве сделать шаг в неизведанное – это неважно? Посмотрите на одну из первых работ еще совсем молодого Фабрициуса – «Воскрешение Лазаря».

Художнику 21 год, он уже год вместе с братом Барентом ходит в подмастерьях у великого (и ужасного) Рембрандта. А еще он только что похоронил свою молодую жену и детей-близнецов. Конечно, Карел трепетно копирует стиль маэстро, и не только от восхищения его гением. Его собственное душевное состояние требовало именно этого: драматично застывших фигур, словно выхваченных резким светом прожекторов из поглощающей их мглы… ничего не напоминает? Если нет, то вот вам написанная 13-ю годами ранее картина Рембрандта на тот же сюжет.

Конечно, Фабрициус не просто копировал манеру Рембрандта, главное, почему он стал лучшим учеником – ему удалось «схватить» уникальный психологизм рембрандтовских портретов.

Эти автопортреты написаны, когда художники приблизительно сравнялись возрастом: Рембрандту (слева) на автопортрете — 34, Фабрициусу – 32 года.

Прошло девять лет от «Воскрешения Лазаря», на протяжении которых Карел расписывал своими фирменными перспективами дома местных бюргеров – очень хороший заработок и ничего для вечности (об этом мы расскажем дальше). О том, какого мастерства он достиг, можно судить по «Дельфтскому пейзажу» («Продавцу музыкальных инструментов»).

Если можно представить себе что-то более далекое от Рембрандта – то это именно оно. Некоторые исследователи даже полагают, что это первая картина, написанная при помощи камеры обскуры (т.е. по сути, он писал городской пейзаж по фотографии!). Изумительно сложная перспектива. Импрессионистские лиловые тени на мостовой (и ничего, что импрессионизм придумают только через 200 лет). Филигранно выписанная стена на переднем плане – уроки колористики Рембрандта не пропали даром.

И, наконец, написанный в год гибели художника «Щегол» — маленький шедевр, вопреки фантазиям Донны Тартт никем не украденный, а благополучно хранящийся в королевской галерее Маурицхёйс в Гааге, в компании с «Девушкой с жемчужной сережкой» Вермеера и «Уроком анатомии доктора Тульпа» Рембрандта.

На светлом воздушном фоне (в который Рембрандт, к слову, совершенно не верил) с фотографической точностью выписан насест. А вот изображение хрупкой птички словно размыто – кажется, что она трепещет на полотне, вздрагивает от неудержимого желания вспорхнуть и вылететь в невидимое окно, откуда выплескиваются на картину и свет, и воздух, и облака, и свежий ветер с реки Схи…

А через несколько месяцев, 12 октября 1654 года в славном городе Дельфте от случайной искры вспыхнули пороховые склады. Среди многочисленных жертв был и Карел Фабрициус, и его вторая жена, и множество мирных бюргеров, и треть города, интерьеры которого так талантливо расписывал Карел…

[показать]

Эгберт ван дер Пул, «Вид Дельфта после взрыва», 1654

А «Щегол» выжил, выжил, чтобы через 360 лет впорхнуть в роман Донны Тартт, лучший роман 2014 года, по мнению сайта «Амазон».

http://school.maslova.com/karel-fabricius-shhegol-na-privyazi-2/