 Решение можно переменить. Можно. А иногда - нужно. Мы живые, живем живой жизнью, а она изменчива.
Я расскажу историю про то, как одна женщина приняла решение. Потом переменила его. А потом снова переменила и приняла то решение, которое приняла сначала. Но уже по-другому. Навсегда. Сердцем. Это история о выстраданном решении.
Было это очень давно, в начале девяностых. Тогда многое было проще. И одновременно - куда тяжелее.
Одна женщина взяла девочку из детдома. Она готовилась морально, проходила обучение приемному родительству, - тогда такое уже было, собирала документы… Женщина была одинока. И искренне хотела сделать счастливым ребенка-сироту. И самой стать нужной, - обрести смысл. Вполне сознательно эта женщина приняла решение.
В детском доме она разговаривала, смотрела детей, - наконец, выбрала девочку, судьба которой вызывала трепет и страх. Из жалости. Худенькая, несимпатичная такая девочка, очень несчастная. Вот эту девочку и взяла. И девочку взяла с самыми серьёзными намерениями и подготовкой.
Девочка оказалась совершенно неуправляемой. Ее биологические родители были зависимыми людьми и находились в местах не столь отдаленных. От ребенка они отказались.
Почти все шесть лет жизни девочка провела в детдомах. Она была нездорова. И все делала назло. Пачкала ковёр, извините, ломала вещи, нецензурно ругалась, проявляла агрессию или просто молча часами сидела в углу, сверкая глазами, как зверь. Тяжело такое писать о ребенке, но вот так было.
Женщина никуда не могла уйти - девочка открывала краны с водой, находила ножницы и резала одежду... Женщина терпела. Но боялась и дома находиться, и из дома уходить в магазин. А собрать девочку и взять с собой было нереально.
Иногда, изредка, девочка немножко играла, давала себя обнять. Но это еще хуже было, так думала женщина.
И вот почему: женщина поняла, что девочка ей чужая. От неё пахнет не так. Это невозможно объяснить; девочка была чистенькая, в чистой одежде, женщина переодевала ее, несмотря на крики. Не плохой запах. Чужой. Абсолютно чужой. Отталкивающий.
В квартире поселился совершенно чужой и непредсказуемый человек, неуправляемый, который превратил нормальную жизнь в ад. Разговоры и убеждения не помогали. В садик девочку не брали. А отпуск без содержания не мог длиться вечно. Женщина и так два месяца сидела дома. Надо работать. Иначе от жизни вообще ничего не останется. Руины…
И женщина поняла, что не справится. Она стояла, тупо смотрела на бесноватую девочку, которая закатила истерику и каталась по полу.
И вдруг приняла решение: надо отдать ребёнка обратно в детский дом. Иначе произойдёт что-то страшное. Уютная квартира превратилась в комнату пыток; на работу не уйти. Чужая девочка отравила все существование.
Можно осудить женщину. Она сама себя миллион раз осудила. Но не видела выхода в отчаянии.
И решила на следующий день увезти девочку обратно. Ну, думала, что так решила. Моментально стало легче на душе. Стыдно, тяжело, но легче! Другого выхода нет, женщина не справилась. Позор ей. И она готова платить всю жизнь алименты и все, что положено. Каяться и отмаливать грех. Только отдать эту опасную невыносимую девочку!
Она уложила ребёнка спать, и с огромным облегчением стала представлять себе, как хорошо и спокойно будет жить без этой чужой девочки. Может, женщина слегка помешалась временно. Но думала только о том, как хорошо и спокойно будет жить.
А ночью ребёнок заболел сильно. Поднялась температура; лекарства не помогали. Женщина вызвала «Скорую». Девочка лежала вся красная от жара и горячей рукой держала женщину за руку.
И сказала внятно: «Мама, пусть я умру. Ты не плачь. Меня закопают в могилку, я буду на кладбище лежать. Я плохая девочка. Только ты иногда приходи меня навещать. Пообещай мне, что будешь приходить. Жалко только, что ты столько денег на игрушки потратила. Ты их отдай хорошей девочке, лучше возьми другую, хорошую девочку!».
Ребёнок не плакал и не жаловался. Просто вот давал все эти наставления. А потом девочку увезли в больницу и сказали, что болезнь опасная.
Мать побежала в храм, - куда ещё бежать в такой ситуации? Именно побежала, как бегут за последней помощью и спасением. И потом сидела на лавочке у больницы, заливаясь слезами. И горько жалела о своём решении; не о первом - взять девочку, а о втором - отдать. Теперь она воплощала третье решение - бороться за свою девочку до последнего. И не дать ей уйти…
Девочка выжила. И все с той ночи изменилось волшебным образом, странным. Женщина приняла девочку. Она стала «ее». Ее девочкой. Ее дочкой. А она стала матерью. Нормальной обычной матерью, которая трясётся над своим ребёнком и иногда покрикивает на него. А потом просит прощения и обнимает. Обнимаются вместе…
Ну, как обычно, когда любовь. Когда мама и непослушный, но любимый ребёнок. И пахло от девочки любовью. Своим, родным запахом, который узнаешь из миллиона…
К ним пришла любовь. И все изменилось.
А имен в тексте нет, потому что это - из самой настоящей жизни, непростой, противоречивой, не слишком доброй, - обычной. Из жизни обычной мамы и обычной дочери. Прошло много лет. И совершенно забыто то, что девочка приемная. Самая родная. И ее дети родные. И двое приемных - родные.
А решение - это то, что мы воплотили. А не то, что пришло в голову. Вот что такое решение - когда задача решена. В голову много что приходит, особенно в крайней усталости и отчаянии. Это не решения. Это усталость и отчаяние.
И иллюзорные выдумки - тоже не решение. А так, выдумки. Прекраснодушные мечтания.
Решение - это сама жизнь. И любовь. Как в этой простой давней истории про чужого ребенка…
Анна Кирьянова
|
|