[223x226] - Пора вставать! – негромко сказала Ядвига и вышла из спальни.
Эвелинка подняла голову, с которой что-то пушистое свалилось на подушку. При ближайшем рассмотрении это «что-то» оказалось котенком, всем своим видом показывавшим, что могла бы и поаккуратнее. Просто взять котика и переложить на подушку! Эвелинка нежно погладила золотую шубку и чмокнув розовый носик, сказала:
- Ну, прости, не сердись. Мы сегодня в гости идем. Тетя Геля мне уши проколет и сережки вставит! Мне немного страшно, а вдруг будет больно?
- Не будет, - сказала заглянувшая к ним Ядвига, - Ты и не заметишь, как у тебя в ушках эта красота окажется. На вот, посмотри, - и она протянула Эвелинке открытую коробочку, в которой лежали две совершенно очаровательные маленькие золотые сережки с прозрачными камушками.
- Ой!...
- Это фианит.
Эвелинка вскочила с постели и босиком на носочках подбежала к зеркалу, прикладывая к ушам сережки.
- Бабушка, их же из-за волос не видно!
- Так волосы убери! Ты же не ходишь целый день растрепанной! … Ну, посмотри как красиво! Они блестят, как твои глаза!
- А откуда они появились? Ведь вчера их еще не было, и мы хотели вставлять мамины?
- Скажи спасибо своему отцу ВиктОру. Он заказал их специально для тебя, и только вчера поздно вечером они были сделаны. Ты уже спала в это время, поэтому ВиктОр оставил их у меня. По-моему они тебе очень идут!
- Спасибо, а вот мне кажется, что он иногда забывает обо мне, а, может, и вообще не помнит! Сережки, конечно, красивые, но мы опять в выходные на лыжах не поехали…. Да, знаю, что работа! Знаешь, вот в следующий раз, когда он куда-нибудь соберется, я дам ему вот эти сережки и пусть с ними едет и делает, что хочет!
Ядвига, улыбаясь притянула Эвелинку к себе:
- Что ты! Успокойся, дорогая! Ты же не будешь ВиктОра так обижать, правда? Ведь он этого не заслужил! И ты это отлично знаешь!
- Знаю. Но иногда я думаю, что он меня не слышит.
- Слышит-слышит. Твой отец гораздо умнее, чем тебе иногда кажется. Когда подрастешь, ты сама это увидишь. Я тоже полностью поняла своего отца после тридцати. Когда поумнела. Только тогда смогла увидеть, сколько дал мне мой вечно занятый отец. И сколько всего я не замечала, вернее не хотела замечать. Вот я очень долго считала, что как-то сама собой научилась держаться в седле. А то, что с трех лет отец усаживал меня на коня перед собой и мы ехали по его делам, я помнить не хотела. И как он там справлялся со мной и своими делами, даже представить не могу! Ведь я же еще верещала и капризничала! Он потом как-то сказал, что очень хотел, чтобы его дочь подружилась с лошадьми. То же самое, что я говорю тебе сейчас, мне когда-то говорила моя мать, твоя прабабка Малвина. Всегда помни, что у тебя есть своя жизнь. И необязательно ее заполнять болтовней, капризами и суетой. Лучше быть занятой, и делать то, что ты делаешь с удовольствием! Все равно твой отец рано или поздно освободится и поедете вы на лыжах! Так что не сердись! Вспомни то, что ты только что говорила Рыжику? – глаза у Ядвиги веселые, блестящие и молодые. Вся Эвелинкина обидка куда-то исчезла. И правда, ведь не из-за чего!
Волосы у Эвелинки уже расчесаны, затянуты в хвостик на затылке и прижаты ободком. Она одета в длинную широкую юбку вишневого цвета и тоненький свитерок, оттенка слоновой кости.
- Иди одевай шубку, я сейчас,- произнесла Ядвига.
Одевшись, Эвелинка поймала Рыжика, чмокнула в нос и попросила за нее не беспокоиться. Она уже ничего не боиться и плакать не будет. Котенок в ответ лизнул ее шершавым язычком в щеку.
Уже на улице, бабушка сказала, что прежде чем ехать нужно что-нибудь купить к чаю.
- А сколько нас там будет? – спросила Эвелинка.
- Пять человек. Ты, я, тетя Геля, Валентинка, твоя четвероюродная сестра, ты ее еще не знаешь, и ее бабушка, в честь которой она названа.
- А какая она, Валентинка?
- Да такая же, как и ты. Вы очень, очень похожи. Не внешне, нет, а внутри. Ты это почувствуешь. Присмотрись к ней. Это может быть дружбой на всю жизнь… Знаешь, бывает люди дружат, потом расстаются на много лет, в жизни всякое бывает, потом опять встречаются… И все остается по-прежнему, как будто и не было этих лет.
Незаметно за разговором, они подошли к кафе, и Эвелинка открыла дверь.
- Ада! Эвелинка, как я рада вас видеть!
- Берточка, дорогая, и я очень-очень рада!
- Тетя Берта, привет! А мы идем в гости и нам нужно что-нибудь к чаю,- затараторила Эвелинка!
- Как?! Разве мы не выпьем кофе? Ада, ты не была у меня полгода! Это никуда не годится! Нехорошо забывать старых друзей, которых, кстати осталось не так и много, - прекрасные пепельные кудри растрепались, в голосе послышалась обида.
- Берточка, милая, ты с ума сошла! Как я могу тебя забыть после всего пережитого вместе? Да как такое могло прийти в голову? Мы в воскресенье с Эвелинкой к тебе придем. Пораньше, пока никого нет. Договорились? Просто Эвелинка теперь занимается верховой ездой, и мы страшно заняты!
- Да? А наша Марьяна отказалась, ей больше бальные танцы нравятся.
- Ну, она прямо как ты. Ведь лучше тебя у нас никто не танцевал. А как все носились, чтобы попасть к тебе на урок, помнишь? Почему ты перестала их давать, ума не приложу, ведь ты сейчас в прекрасной форме!
- А почему ты всю жизнь бегаешь от лошадей? После Мустанга?
Глаза Ядвиги наполнились слезами.
- Прости! – заговорили обе одновременно.
- Я расскажу тебе про Мустанга. Ведь ты так и не знаешь, что тогда произошло! Вот в воскресенье и поговорим.
Немного помолчав, Берта сказала:
- Сегодня у меня есть вкуснейшие шоколадные пирожные. Суфле с черносливом, ромовый бисквит.
- Тетя Берта, это как раз то, что нам нужно! Пять штук, мы уже пробовали такие. Они очень-очень вкусные и с вишенками наверху.
- В коробке шесть мест, берите шесть штук, отдам подешевле.
- О, Берточка, ты – прирожденный продавец! У меня никогда так не получалось. Конечно, клади все шесть, вдруг кто-нибудь еще придет! – смеясь, проговорила Ядвига.
- Да ты и деньги-то никогда считать не умела, и сколько у тебя в кошельке никогда не знала, - ласково глядя на подругу ворчала Берта. – Мы с Анжеем тебя на рынок потому и не отпускали.
- Спасибо, дорогая, - сказала Ядвига, расплачиваясь, - до воскресенья, мы будем к десяти.
- До свиданья, тетя Берта!
- До встречи, мои дорогие!