Из-за облака вышла луна. Кособокая, обгрызенная с края, изрытая плешинами. Дышать стало легче. Будто было в этой луне что-то такое… незыблемое. Люди могут рождаться и умирать, смеяться, плакать, благословлять и проклинать, а луна — будет. Такая же изменчивая и неизменная, как и тысячи лет назад. 

Тогда по тёмному небу всё так же катилась луна. Росла и худела, кособочилась и круглела, пропадала на пару ночей и появлялась вновь. Ещё не было человеческих глаз, чтобы видеть луну, а она уже была. 

И когда мама носила тебя маленького на руках, вам светила луна. Идеи, смыслы и люди, разочарования и радости — всё, что успело нацепляться за жизнь — всё осыпается прахом под одноглазым взглядом луны. Взглядом, не умеющим врать. Взглядом, обнажающим душу, растворяющим ложь. И остаётся только ребёнок на руках у мамы. 

Как бы далеко ты ни ушёл от дома, как бы много людей ни узнал, сколько истин бы ни постиг — ты навсегда останешься всё тем же ребёнком. Глупые поиски себя — действительно глупые, потому что в такие мгновения понимаешь, что ты у себя всегда был, есть и будешь. Иногда забываешь себя, теряешь, слепнешь, боишься. 

Но ты есть. Всегда. 

И это единственное, что у тебя воистину есть.