… Меня часто удивляет то, что всегда, когда рассуждают о способностях к желанию, то имеют ввиду желания либо материальные, либо физические. Почему? Ведь все, кажется, так просто – если клиент не желает ничего, значит, он либо спит, либо мертв. А как же иначе? Нам всегда, вне зависимости от возраста постоянно чего нибудь хочется! И неважно чего, главное – иметь! Здесь и сейчас! И будет нам счастье! И мы будем летать, и кричать и петь и творить невообразимые глупости…! Хотя, нет, что я говорю. В последнее время обладание чем-то, для нас давно превратилось в «степень значения», в отличительный знак принадлежности к определенной ступени. Или самообман такой принадлежности. И мы не умеем летать от счастья, потому, что не смогли сохранить, развить, или растеряли эту способность к полету. И вся наша жизнь проходит в погоне за чем-то более понятным и земным. И оказывается вдруг, что всю жизнь мы занимались стягиванием кого-то или чего-то с пьедестала к себе на землю, или просто
просто ползая за этим по земле на коленях…..
И, наверное, поэтому я часто вспоминаю свое детство.
Мы со своим двоюродным братом росли вместе, в одной квартире, где раньше размещалась вся наша огромная семья – бабушка, наши мамы, их двое сестёр и брат со своими женами-мужьями и детьми. Всего семнадцать человек, в трех больших комнатах. Потом все как-то поразъехались, и мы остались вчетвером – наши мамы и мы с Сашкой. Мой отец умер, когда мне едва исполнилось десять, а их отец уехал искать лучшей доли в Нижний Новгород. И мы, два сорванца любили играть в войну. Мы лепили из пластилина самолеты, а потом воевали на них. И они у нас, громко рыча, взлетали, бомбили, горели и садились на свои аэродромы. И не знаю почему, но мне больше нравились немецкие самолеты – у них были какие-то особенные лица. Мне было совершенно наплевать, что они были «фашистские»! просто мне очень нравились «Мессершмиты -109» и мне страшно хотелось летать именно на таких самолетах, настоящих!! Прошло время мы с братом подросли и записались в авиамодельный кружок при Дворце пионеров и научились строить большие, почти настоящие самолеты из дерева и бумаги и «летать» на них, ухватившись за проволоку. Модели были очень похожи на настоящие! Но для меня счастья не нашлось и там – мы не строили немецких копий. А мне так хотелось! И часто во сне я просил бога, чтобы у меня появился настоящий маленький «мессер»… Я хотел его до дрожи, до мурашек на спине!!

Он появился. Маленький, темно – синий, с заклепочками. Это произошло лет через 7-8, когда я окончил школу, и,
однажды в Детском мире купил себе немецкую копию «Мессершмита-109», которую нужно было склеивать из множества деталей. Помню, что буквально выхватил из рук продавщицы коробку и побежал домой. Я развернул бумагу и впился глазами в картинку с летящим самолетом. Я рассматривал каждую деталь, каждый изгиб фюзеляжа и поражался, насколько он похож на мою детскую мечту! И еще тому, что никакого трепета я уже, увы, не испытал. Я получил письмо из далекого детства, и оно сильно запоздало.
Такой же мечтой в детстве был для меня и маленький желтый автомобиль «Трабант». Он так здорово отличался от всех этих наших пластмассовых советских штамповок! У него открывались двери, был маленький руль и колеса с резиновыми шинами! Как я хотел прокатиться на таком автомобиле! Нет, меня не смогли удовлетворить поездки на наших черных лакированных «Волгах» и даже на большой, словно линкор на колесах, «Чайке» родственника из Моссовета! Мечта сбылась много лет спустя, в Германии, в маленьком городке на севере, когда однажды хозяин пансиона вывел из гаража настоящий Трабант! Эту кроху, по размерам похожую на наш старый Запорожец. И я едва залез в него… . Как же мне в тот момент страшно захотелось стать маленьким мальчиком, с желтым авто в руке, т. к. ехать в этой пластмассовой коробке на колесах что-то очень и очень не хотелось….

Последней в этом ряду была большая концертная гитара, непременно блестящая, лакированная и черная, как у Пако-де-Лусии…Я не столько хотел играть на ней, сколько жаждал прижаться к ее корпусу щекой и услышать все эти чудесные звуки, что вытаскивал изиз нее Маэстро. Сейчас такая же гитара висит у меня на стене. И снимаю я ее со стены очень редко – только если соберется кампания …А попади она ко мне тогда, в конце восьмидесятых, когда «Кармен» победно шествовала по нашим кинотеатрам! Может тогда я еще успел бы обрести способность к полетам! Или мгновенно умер бы счастливым?
И потом, когда подобная история происходила со мной в очередной раз, у меня всегда возникало ощущение, что кто-то сверху пытается объяснить мне что-то очень простое и важное – а я все никак не пойму сути.
«Как, опять не понял? – удивлялись наверху. – Ладно, давай попробуем еще раз. Может, дойдет.»
Дошло. Совсем недавно.

1.
[700x525]