Как-то потерялся ритм дыхания, который позволяет жить.

Выдерживать серые краски и суету, поток работы и ускользающие надежды.

Мир все больше напоминает тысяча девятьсот тридцать девятый. 

Странный такой год. В моде были шляпы и широкие брюки, пасадобль "Для тебя, Рио-Рита" и крепкий табак с хорошей примесью Вирджинии. В кафе и на танцплощадках танцевали танго, пели песни по вечерам и знали, что совершится непоправимое. 

Две недели пригласил на танго. Был темный жаркий вечер, Севилья опьяняла ароматами. Но мне сказали "Нет.... Лучше закажи розового и просто послушаем вечер." Это ощущение, что поток скользит куда-то мимо. И это в городе Кармен..!  

А в Париже мы сносили танцпол одной ударной волной предвкушения танца, с первой пары шагов. И не важно, как мы танцуем... Был кураж!

Испанцы в Севилье слегка презирают английский язык , а от русских такой заказ видимо просто не укладывался в рамки. Сам шеф вышел уточнять и извиняться. Но серебряное ведерко льда с таинственно запотевшим розовым чудом вынесли.

И вот вчера принесли малышку. Темные кудри,  ясный взгляд, хорошая моторика и энергетика... Это Наше с Вами создание. Вы нас помните? Еще бы не помнить, они пришли после нескольких лет абсолютного бесплодия, но еще с надеждой. И беременность текла лихо, с отслойкой, кровотечениями и гипертонусом. И теперь вот такая красавица с ярким темпераментом! Новая жизнь зажглась. 

И похожа она не на мать, блондинку, а на крестную мать, которая задумала раскрыть тайну. Одну из тайн рождения. Тот же взгляд, та же волна волос. Мистика.

Мы тогда возились с проблемами внутренних органов, и вдруг я сказал - эта твоя последняя игрушка будет здорово работать при беременности. А  потом, потом было много всего.  Быстро только в сказках. Но тут получилось с первого захода. И  стали рождаться дети у тех, кто уже потерял годы на ожидание. А потом мы к этому привыкли. И устали. От работы и от ревности. Тех, кто тоже должен был быть волшебником. Но не стал.   Да и чудеса стали все меньше и меньше востребованы. 

И сегодня вдруг заметил, что снова хочу... Хочу летать!  Даже почувствовал, как может подрагивать штурвал под рукой, и маленький моноплан набирал бы высоту.   

Мы подарили ей жизнь. А она вернула нам смысл жить в этом мире. И зажечь в нем краски