Светлое небо молчаний.Земля райских страстей и непрерывного жара огня.Закаты здесь смешиваются с ночью,а покров ночи позволяет нам творить все тайное,то ,о чем мы не говорим вслух,то,о чем просыпаясь,мы задумываемся на первый момент,или даже То,на что мы смотрим после пробуждения,и может это даже живое существо,у которого так же бьётся сердце как и у тебя,чьи ресницы вздрагивают когда ты легонько на них подуешь. Всё это скроет покров ночи,скроет он и наше одиночество,скрасит­,а после неутолимого,будораж­ащего голову чувства яркости,твой мир взорвется и нахлынет новое чувство одиночества,ты поймёшь как ты далёк,ты поймёшь что это лишь творение ночи,а ты,словно её инструмент,пытаешьс­я приглушить одиночество,о,какие­ же пустые надежды!!Какие наивные надежды дитя! Одиночество кончается там,где начинается целостность.
Желаешь ли ты? А что есть твое желание?Лишь отблески реальности в твоём сознании играющих с тобой в цветной светофор.Ты так глубоко отчаян,ты смотришь на людей ,которые выбрали скуку,которые привыкли просыпаться преступниками одиночества,ты же хочешь от всего этого сбежать,как и все мы.Твои ладони пытаются создать огонь из нечего,и сам ты,похоже,мечтаешь быть великим творцом,и сама я мечтаю...
Ты можешь желать о крыльях,но,отрастут­ ли у тебя крылья?Твой разум слишком сросся с землей.Ты бродишь тут млечной,серой фигурой,ты же это я. Твоя фигура не пешка,она куда важнее на шахматной доске жизни,и кто же нами играет,кто нас ставит?Ты никогда не желал подчиняться,от этого,с превеликим удовольствием,я мечтаю выйти из этой игры,мечтаю быть убитой королем,и убиенной вырваться из плена,взлететь и взмыть в небо.
Напевая тихую мелодию мироздания,буря снега врывается в моё сознание,а жар огня его сжигает,сжигает превращая в холодную ,ледяную воду.Вода бывает такой жестокой,она проникает в твое тело,опускаясь в неё она мечтает пронизать тебя всего собой,сделать из тебя Воду.
Темный,темный мир,где нет выхода,где каждая частичка лабиринта ведёт в тупик.Направо,лево,­лево,вперёд,и опять стена,иногда тебе кажется,что эта стена способна сама передвигаться,она деформируется,обрас­тает мхом,и всегда существует в реальном мире,куда бы серая тень человека не пошла,она идёт за ним,или же он идёт за ней?Имя этой стены-догмы,стереот­ипы,и не важно ,твои они,или чужие,чужие душат не хуже своих собственных.
А я как птица всегда желаю летать,я так мечтаю о высоте полета.Свободно взмахивая могучими крыльями,которые я вырастила за все свои 19 лет,которые у меня были в прошлых реинкарнациях,котор­ыми,быть может дивились люди,а я дивилась им.
Моё оперение тёмное,а правое крыло,похоже,ранено­.Кусок острого камня вонзился в него,кусок из этой чертовой стены,кусок из чужих догм,которые думают что птицы не должны летать,что птицы рождены для ходьбы.У этих людей вызывает отвращение все прекрасное ,что им не подвластно,только дай им свободу,как они сами заключат себя в цепи,и других прицепят к себе.Они не умеют властвовать над собой,но умеют одевать на себя кандалы узника из серой башни,умеют засовывать себе в рот кляп.
Ступая маленькими шажками по земле я словно иду на эшафот.Я иногда так боюсь этого окружения.Общество похоже на механизм,который вот вот выпустит тебе пулю в лоб лишь за то,что тебе,в принципе,на него наплевать,что тебе хорошо без общества,что ты летаешь над обществом..
Каждое мое действие и правильное и не правильное.Оно отточено моей,индивидуальной­ грацией,которое присуще лишь мне,и не один человек его не скопирует,не скопирует не личность,ни мой взгляд устремленный сквозь века.
Я иногда живу в противоречиях,и я привыкла так жить,смотря на противоречия,смотря­ на необычайность жизни я чувствую себя воистину живой.А смотря на людей ,которые трясутся в параличе от своих же догм и страстей,во мне рождаются ,опять же,противоречивые чувства. Кем я стану?Земным ангелом или небесным дьяволом?Я соболезную,и я ненавижу,я умею помогать,и умею презирать. Всему этому меня научил Город,его стены,но убегая холодной зимой в лес,я до изнеможения хожу голыми стопами по снегу,пока все конечности не отмерзнут,пока я не потеряю ощущения себя самой.
Когда душа моя вознесется,кого она будет отражать как зеркальная гладь?Чей лик в ней будет похоронен так трепетно. В моих глазах смешалась грусть и одиночество,самоотр­ечение. Я научила наслаждаться одиночеством,когда держишь его в руках,оно тает как льдинка оставляя воду чувств.Я выросла через одиночество,через божественную тоску.Иногда я становлюсь водой,становлюсь самотечением,которо­е прозрачно течет в Космос бытия,которое не подвластно серости.
Я могу станцевать под дождем,весной,в полной свободе,когда пятки будут прикасаться к лужам,а на щеки будут капать слёзы моего одиночества,и слезы эти будут,отнюдь,не от страдания,я сольюсь с одиночеством в вечном экстазе музыки любви,я могу стать той музыкальной балериной,которую когда то дарили людям на новый год.Её пружину заводили и она кружила в танце под музыку времени,и кажется,она была счастлива что она не вечна,что её механизм может заржаветь,танцы её не радовали,а вот сама музыка -восхищала.Грусть кукольной балерины самая трагическая.Она боится быть не понятой,ведь её суть не танец,её суть-музыка,а танец лишь красивое дополнение.
Так и моя душа играет на виолончели,скрипке,­пианино. А я лишь показываю танец души. Плавно водя рукой в воздухе и выписывая в нём музыкальный ключ,я начинаю танцевать.
Я хочу прикоснуться к бездне,я хочу прикоснуться к людям,которые упали в бездну и вышли оттуда с плащом дьявола.С тем пёстрым,красночерны­м плащем. Может,за чашкой чая,мы бы сыграли в шахматы,и возможно наши фигуры в шахматах Свыше давно выкинуты,и от этого мы и свободны Поговорили бы о музыке и показали бы музыку друг другу.
Я не хочу быть той-самой-серой-пти­цей-которая-махает-к­рыльями-зря. Я буду черным лебедем,буду делать пируэты и па-де-па на этой земле,и может в конце концов,я взлечу.
Может меня запечатлит кисть мастера,а может я запечатлю Великого Мастера.
Взмываю я над пропастью
Над черной бездной Города
Лечу ли я иль падаю
И падение ли мое проклято?
Иль проклят же тот час,тот краткий,серый миг
Где люди-на коленях взирают в бездну тьмы
Где рушатся надежды
Где песни птиц обречены.