У каждого мало мальски известного в мире народа есть репутация. Объясняю на примере: американец, англичанин и француз ухаживают за одной и той же бабенкой. Кому бабенка достанется при прочих равных условиях? Конечно же, французу. Потому как у них в этом деле репутация …

У нашего народа тоже есть репутация. При слове “русский” у иностранцев в мозгу проносятся три слова. И это не “космос, балет и икра”, как Вы
предположили, а “КГБ, мафия и водка”…

У немцев тоже в мире есть репутация – пунктуальность, точность и любовь к порядку. Так вот, расскажу вам историю о влиянии немецкой репутации на русский язык.

Сразу после революции 1917 года ни КГБ, ни мафии в России еще не
существовало, а вот водки было – зелейся. А еще у молодой Советской
власти было много экспропри… эскприпри… вообщем отобранного у
расстреляных и репрессированных хозяев прежней жизни добра.

Добро свозили на склады спец грузовиками и охраняли доблестные бойцы с горячей головой, чистым сердцем и холодными руками. И воровали они охраняемое добро по-страшному.

Приходит как-то к товарищу Ульянову-Ленину товарищ Дзержинский по кличке Железный и с характерным польским акцентом говорит:
- Слушай, это… Вова, добра мы наворо… то есть экспроприировали кучу –
все склады забиты, но ведь воруют. Пьяные матросы и солдаты из охраны складов сами и тащат, а что не дотащат – меняют на водку. Что будем делать?!
- Да, батенька, - почесал в лысом затылке вождь мирового пролетариата. – Пьяблема…
И тут картавый вождь хлопнул себя по лбу и воскликнул:
- А давай-ка мы, това’ищ Феликс, дадим тебе для охьяны складов батальон немецких коммунистов. Они не пьют, не воюют (вождь имел в виду “не воруют”).

И точно – как только охрану складов поручили немцам, воровство
прекратилось. Немецким товарищам объяснили, что товары со склада могут брать только люди, имеющие разрешение - бумагу с печатью, выданную не то в ЧК, не то в ЦК. А у кого разрешения нет, того гнать в шею.

Товарищи немецкие коммунисты были не очень сильны в русском языке и
бумагу с печатью называли по-своему, по немецки – “блат”. Каждому
приходившему на склад за барахлом, строгий немец преграждал дорогу
винтовкой со штыком и грозно говорил: “Блат” (типа “Предъявите
документы”). И очень быстро в рядах обывателей пробежал слушок, что
товары со склада можно получить исключительно по блату.

Так немецкая репутация и подарила русскому языку еще одно слово.