РООИ «Бюро Марков – Мосуновы и Ко»

 

 

 

 

 

 

 

 

Авторы-составители:

Марков Игорь Александрович

Мосунова Юлия Валерьевна

Мосунов Михаил Борисович

 

 

 

 

 

 

 

Москва 2012

Содержание.

 

Предисловие, введение_____________________________________3

Религиозно-философская доктрина ___________________________9

Иудаизм ________________________________________________33

Ислам __________________________________________________36

Конфуцианство и буддизм __________________________________37

Каноническое право _______________________________________42

Международная деятельность РПЦ ___________________________59

Международная ситуация вокруг Вселенской Церкви ____________67

Религиозные учения нашего времени __________________________79

Сектоведение. Тоталитарные секты ___________________________110

Статистика и положение Церкви в современной России ___________121

Заключение _______________________________________________138

Приложения ______________________________________________140

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Предисловие.

 

Для чего мы задумали настоящую работу? Цель этого доклада – показать реальное положение церкви в России независимо от конфессиональной принадлежности, дать объективную картину происходящего. Методология данной работы – использование современных средств информации путем сбора в Интернете и других средств массовой информации. Нам кажется, что до настоящего момента историю различных духовных движений и учений еще не писали. Поэтому мы и решились на эту работу с целью представить то, что сейчас происходит не только в светском обществе, но и среди религиозного сообщества в целом. Мы знаем о том, что эта работа, возможно, многим придется не по душе, но тем не менее мы делаем это в соответствии со ст. 29 Конституции РФ. Так как Конституция гарантирует гражданам свободу мысли, слова и вероисповедания (ст. 28).

Введение

Слово религия в переводе с латинского (religio) значит благочестие,  набожность, святыня, культ. Согласно современным научным данным, религия возникла, по-видимому, в эпоху верхнего палеолита (каменный век) 40—50 тыс. лет назад на относительно высокой уже ступени развития первобытного общества. Памятники верхнепалеолитического искусства запечатлели зарождение культа животных и охотничьего колдовства. О наличии религиозных верований свидетельствуют также верхнепалеолитические погребения, отличающиеся от более ранних обычаем хоронить умерших с орудиями труда и украшениями. Это говорит о зарождении представлений о посмертном существовании — о "мире мёртвых" и "душе", которая продолжает жить после смерти тела. Аналогичные представления и сопутствующие им обряды сохранились вплоть до нашего времени.

Религиовед Васильев в книге «История религий Востока» пишет вот что: «Что такое религия? Как и когда она возникла? В чем ее смысл и сущность? Каковы причины живучести этого социального феномена? Ответить на такие вопросы нелегко. На протяжении многих веков лучшие умы человечества стремились найти рациональное объяснение причин возникновения столь специфической, иллюзорно-мистической, иррациональной формы мышления. За это время сложилась, оформилась специальная отрасль знания – религиоведение, не имеющая ничего общего с тематически близкой ей, но принципиально отличной от нее теологией, т. е. апологетикой религии как богооткровения. Цель религиоведения – серьезный анализ всей совокупности проблем происхождения, сущности и функций религии, ее места в обществе, истории, культуре, ее объективной роли на протяжении тысячелетий и в современном мире. Иными словами, цель религиоведения — познать и понять религию как форму общественного сознания, как социальный феномен.

Возникнув на заре человечества и складываясь веками на основе неадекватного отражения в мышлении людей реальных объективных процессов в природе и обществе, религиозные представления и верования, а также закреплявшие их догмы, культы, ритуалы и обряды опутывали сознание человека паутиной несбыточных иллюзий, искажали его восприятие мира кривым зеркалом фантастических мифов и магических превращений, волшебства и чудес, заставляли создавать все более вычурные и сложные метафизические конструкции мироздания, загробного существования и т. п. Укрепляясь в сознании людей, фиксируясь в памяти поколений, становясь частью культурного потенциала народа, страны или даже многих стран, система религиозных верований – религия – приобретала тем самым определенные социально-политические и культурно-этические функции.

Современное религиоведение нельзя представить без его основателей классиков. Таких, как Гегель, Баховен, Кант, Макс Вебер, Фридрих Конрад Герхард Делич и так далее. Именно эти люди и величайшие философы всех времен и народов дали миру и создали основы той науки, которая сегодня называется религиоведением. Однако нам, с точки зрения современности, интересен Леви-Строс, основатель так называемого структурализма философии. Именно он в своих философских работах рассматривал не только вопросы структурализма, но и говорил о современных проблемах европейского общества. В частности о необходимости преодоления эпохи потребления. Перед российским религиоведением, равно как перед историками и философами и другими специалистами в области общественных наук стоит задача преодоления пережитков «холодной войны». На наш взгляд, необходимо бороться со стереотипами и прекратить постоянный поиск врага в мире и в нашем обществе и стране.

Современное религиоведение могло бы способствовать преодолению негативного образа представителей инославных конфессий. Но, похоже, что наши средства информации упорно не желают способствовать оздоровлению межконфессионального климата в стране. Например, вчера (11. 04. 2012) на телеканале «Совершенно секретно» снова показывали не сектоведа Дворкина, но священника Михаила Ардова, который традиционно в духе Задорнова, который в своих выступлениях постоянно ругает Америку,  говорил о том, как плохи эмуменисты. Глупость этого священника безгранична. Совершенно идиотские штампы и ничего больше. В современных условиях религиоведы и обществоведы, на наш взгляд, должны приложить максимум усилий, чтобы деполитизировать само религиоведение и нашу Церковь. При этом необходимо способствовать вовлечению Церкви в социальное делание и созидание общественных политических сил.

Религиоведение как часть обществоведения и других социально-политических общественных наук могло бы участвовать в преодолении различных конфликтов. Благо, примеров в истории хватает. Например, события 1990-х годов на Балканах, где все войны начинались на национально-религиозной почве. Но для того, чтобы решать столь масштабные задачи глобального характера, нужно решить проблему все возрастающего национализма и фашизма, который в России набирает обороты.

Конечно, необходимо продолжать работу по налаживанию эффективного межконфессионального и межхристианского диалога между всеми ветвями христианства. Без этого мы не достигнем той цели, которая пока еще только декларируется властями. То есть построение правового и толерантного по отношению ко всем группам государства. Религия и религиоведение не должны вариться, если можно так сказать, в собственном соку и зиждиться на старых постулатах прошлого, отраженного в советском религиоведении, где было все построено и подкреплено маркстско-ленинской идеологией. Религиоведение – это наука, которая могла бы больше уделять внимания синкретическим религиям и верованиям. При этом религиоведение и религиоведы, как нам кажется, должны быть объективными наблюдателями за процессами, происходящими в РПЦ и в других церквях, конфессиях.

Основные функции религии

Наиболее характерной для религии является компенсирующая функция. Выступая в роли все объясняющего покровителя и утешителя, посредника между слабостью человека и всесилием природных стихий, религиозная концепция уже в ее самой ранней и примитивной модификации была призвана предохранить от злого воздействия непознанных внешних сил и в то же время научить, как избежать такого воздействия, защититься от него, задобрить злые силы. В специфической для нее иллюзорно-мистической форме она компенсировала бессилие человека, ограниченность его знаний, несовершенство социального устройства и т. д. Веря в богов и духов, принося им жертвы, молясь им и надеясь на их помощь, человек добровольно отдавал себя под покровительство незримых сверхъестественных сил, в чье всемогущество он искренне верил. С усложнением общества изменялись формы компенсации: обращаясь к религии и твердо веря в ее догматы, человек стремился найти в ней утешение, избавиться с ее помощью от несправедливостей и обид, социального неустройства и политических преследований. Но суть функции оставалась неизменной: в религии люди, и особенно религиозно активные слои населения (отшельники, аскеты, монахи, суфии и т. п.), искали путь к спасению от несовершенства земного существования, к избавлению от страданий, к бессмертию, слиянию с Абсолютом, к вечной жизни на небесах и т. п.

Компенсирующая функция религии тесно связана с другой ее функцией – интегрирующей. Социальная значимость ее особенно важна. Объединяя людей в рамках санкционированного ею мировоззрения, сложившихся под ее влиянием социальных, этических и духовных ценностей, любая религиозная концепция освящает сложившиеся нормы и существующие порядки и тем содействует социальной, идейной и политической интеграции. На ранних этапах развития общества это наиболее наглядно проявляло себя в феномене этноцентризма: любая этническая общность, объединенная системой единых верований, ритуалов, обрядов и мифов, считала именно свою систему норм эталоном, отклонение от которого в рамках данной общности считалось недопустимым, а в других общностях – достойным осуждения. С развитием общества формы и значимость этой функции становились более разнообразными. Религиозные нормы переставали быть этническими, а подчас перерастали чуть ли не в мировые, как это произошло с такими религиями, как христианство, ислам или буддизм. Однако суть функции от этого не менялась: преданность той или иной системе религиозных норм и поныне имеет огромное интегрирующее значение, считаться с которым необходимо и в политической практике наших дней.

Интегрирующая функция религии особенно важна, даже жизненно необходима в тех нередких случаях, когда этническое либо религиозное меньшинство длительно существует в этически и религиозно чуждой, а то и враждебной ему среде. В таких случаях обычно складываются устойчивые этноконфессиональные общности (общины), в рамках которых именно религия оказывается структурообразующим стержнем коллектива (сикхи, друзы, мусульмане во внутристенном Китае, христиане в Ливане, индуисты тамилы в Шри-Ланке, евреи диаспоры и др.).

Третьей важной функцией религии является регулирующе-контролирующая. Раз возникнув и сформировавшись, приобретя устойчивые структурные очертания, создав идейные догматы и практические методы воздействия на мышление и поведение людей, религия приспосабливает к своим потребностям (либо создает заново) соответствующие ее нормам системы духовных и этических ценностей, ритуалы и церемониал, праздники и обряды, стереотипы поведения и т. д. В этой функции религия вплотную смыкается с культурной традицией, осуществляя над ней верховный идеологический контроль, регулируя ее принципы и практику. Строгость и общеобязательность этого контроля бывают различны и, в принципе, со временем, по мере развития общества, имеют тенденцию к уменьшению. Однако уменьшение такого рода действует далеко не автоматически, как это видно на примере ислама в наши дни. Словом, жизнеспособность регулирующе-контролирующей функции религии исключительна. Даже тогда, когда другие функции ослабевают и отступают под давлением современной науки, высокого образовательного ценза, выхода на передний план социальных либо национальных движений, эта функция позволяет той или иной религиозной доктрине цепко держать, используя инерцию традиций, многие стороны жизни людей, особенно на Востоке.

Следует подчеркнуть, что именно в рамках этой функции религии обычно закладывались и веками тщательно соблюдались основы религиозной морали, в свою очередь восходящие к общечеловеческим принципам этики, к понятиям о добре и зле, хорошем и плохом, справедливости и несправедливости. Религия всегда выступала хранительницей этих норм морали, а кризис религии вел к девальвации нравственных ценностей. Пожалуй, лучше других эту закономерность выразил Ф. М. Достоевский в книге «Братья Карамазовы»: «Ежели Бога нет, то все дозволено…».

Наряду с перечисленным религия имеет и ряд других функций, важных для понимания ее роли в обществе. Одна из них – ее можно условно назвать экзистенциальной — касается философского аспекта религиозной концепции, т. е. стремления религиозных теоретиков объяснить место человека в этом мире, его существование в мире ином, а также связанные с этим проблемы жизни и смерти, бытия и небытия. Вырастая на основе мифологии, религиозная философия разрабатывает генеральные мировоззренческие постулаты, создает систему более или менее непротиворечивых идей и представлений, совокупность которых призвана обеспечить верующим духовный комфорт, а также придать их существованию, их жизни определенный смысл и цель.

Еще одна, политическая, функция служит делу освящения власти, обожествления правителя и его верховных прерогатив («кесарю – кесарево»). Обе эти функции, равно как и некоторые другие, отличаются от первых трех тем, что появляются и начинают играть существенно значимую роль лишь на определенном, уже достаточно развитом этапе становления религии как феномена. Точнее, эти функции религии характерны для обществ, уже вышедших из недр первобытности, знакомых с цивилизацией и политической администрацией».

Древнегреческий философ Демокрит считал, что в основе религии лежит страх перед грозными явлениями природы.

Религия всегда была неотъемлемой частью бытия человека разумного, она всегда была рядом с ним с самых незапамятных времен, присутствовала во всех народах, живущих на нашей планете. Даже в те редкие периоды истории, когда религия на государственном уровне официально «отменялась», она продолжала существовать в отдельных слоях общества. Более того, в эти периоды истории властные силы, отвергающие то или иное религиозное учение, все равно наполняли жизнь своих многочисленных, иногда многомиллионных подчиненных какими-либо квазирелигиозными установками. Так что любая мало-мальски значимая религия может стать полноправным объектом социологических исследований.

Основные религии мира в настоящее время определяются числом пророков. В принципе, все религии мира говорят об одном и том же – что Господь наш един в Троице: Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух.

Рассмотрение основных религиозных учений будет проведено в следующей последовательности: христианство (с подразделением на католицизм, православие и протестантизм), ислам, иудаизм, буддизм, индуизм, конфуцианство, ведизм.

Анализ этих религиозных учений будет проведен в четко выраженном социологическом ключе, иначе можно просто утонуть в огромном количестве всевозможных качеств и особенностей каждого учения. Все эти религиозные течения стали своеобразной новой для своего времени точкой отсчета для становления духовности и государственности. Сегодня каждый школьник знает о том, что такое Киевомогилянская академия и что монастыри были своеобразными воспитательными и образовательными учреждениями, где до Революции передавшие свое имущество люди получали не только светское, но и духовно-нравственное образование.

На протяжении ряда десятилетий писать о религии в отечественном обществоведении не было принято. Писали обычно об атеизме (экзамен по так называемому «научному атеизму» обязаны были сдавать студенты всех вузов и всех специальностей) и несостоятельности религиозного мировоззрения. История же самих религий излагалась как история заблуждений, достойных лишь сурового разоблачения. В лучшем случае – когда речь шла о древних или средневековых обществах – говорилось о верованиях и мифах, обрядах и культах, религиозных предрассудках и их сознательном использовании правящими классами в интересах эксплуатации трудящихся. И к этому специалисты, которых соответствующий материал касался (имеются в виду, прежде всего, те, кто изучал проблемы истории культуры), должны были приспосабливаться. Сегодня, разумеется, все обстоит иначе. Можно даже сказать, что налицо определенный перехлест.

 

Недостаток религиоведческой литературы не позволяет нам дать более широкую палитру возникновения культа Ягве. Поэтому мы и впредь будем обращаться к имеющимся у нас источникам. Впрочем, хотелось бы подчеркнуть, что мы не пишем научно-философский труд. Наша задача – дать краткое представление.

 

 

 

 

 

 

Религиозно-философская доктрина.

 

Христианство (от 01051051008091807180греч. Χριστός — «помазанник», «мессия») — авраамическая мировая религия, основанная на жизни и учении Иисуса Христа, описанных в Новом Завете. Христиане верят, что Иисус из Назарета это Мессия, Сын Божий и Спаситель человечества.

Христианство — крупнейшая мировая религия как по численности приверженцев, которых на сегодняшний день около 2,1 млрд, так и по географической распространенности — почти в каждой стране мира есть хотя бы одна христианская община.

Христианство возникло в I веке в Палестине, находившейся на тот момент под властью Римской империи, первоначально в среде евреев, но уже в первые десятилетия своего существования получило распространение и в других провинциях и среди других этнических групп. 

Одна из ветвей христианства – католицизм или католичество. Католицизм или католичество (090010801008091807180лат. catholicismus) (от 01051051008091807180греч. καθολικός — «всеобщий», буквально «по-всему» или «согласно всему»; впервые по отношению к церкви термин «ἡ Καθολικὴ Εκκλησία» применён около 110 г. в письме святого Игнатия к жителям Смирны и закреплён в Никейском Символе веры) — крупнейшая по численности приверженцев (около 1 миллиарда 196 миллионов человек по состоянию на 2012 г.090010008108070[1]) ветвь христианства, сформировалась в I тысячелетии н. э. на территории Западной Римской империи. В историографии Раскол с восточной христианской церковью, за которой закрепилось название православной, относят к 1054 году. Однако, разрывы евхаристического общения Константинопольской и Римской кафедр происходили неоднократно начиная с середины I тыс. н. э., но все они были преодолены. Видимым главой Католической церкви является Папа Римский, возглавляющий Святой Престол и государство-город Ватикан в Риме.

Католическая церковь получила наибольшее распространение в странах Европы (Франция, Италия, Испания, Германия и др.). Католическое вероучение основано на Библии и Священном Предании, а также в Катехизисе Католической Церкви и в Кодексе канонического права.

Кодекс канонического права (090010801008091807180лат. Codex iuris canonici) — корпус юридических норм общего и универсального характера, управляющий Католической Церковью латинского обряда. ныне действующий ККП (CIC) принят в 1983 году.

Каноническое право базируется на дисциплинарных нормах Древней Церкви. Несмотря на это, в течение многих веков оно оставалось не кодифицированным. Первая попытка суммировать церковные юридические нормы была предпринята в XII веке, когда в Церкви появился т. н. «Декрет Грациана» (090010801008091807180лат. Concordia discordantium canonum, буквально «Согласование канонических расхождений»). Этот декрет систематизировал каноническое право и стал, фактически, его первым суммирующим кодексом, хотя и не был официально одобрен Святым Престолом. Сборники папских декреталий, выходившие впоследствии, дополняли этот декрет.

К 1500 году был подготовлен Корпус канонического права (090010801008091807180лат. Corpus iuris canonici), включавший в себя Декрет Грациана и дополняющие его папские декреталии, суммарно именуемые «090010801008091807180лат. Extravagantes», то есть «Выходящие за пределы» (Декрета Грациана). В 1580 году Корпус был одобрен папой Григорием XIII и оставался в силе до 1918 года.

В 1918 году вступил в силу одобренный папой Бенедиктом XV Кодекс канонического права, который в отличие от средневекового Корпуса представлял собой не механическое собрание законов, а универсальный и систематизированный правовой сборник. Кодекс состоял из 2414 канонов, разделённых на пять книг: общие принципы, категории лиц в каноническом праве, средства Церкви в выполнении своей миссии, процедуры, связанные с церковными судами, правонарушения и наказания.

Вот что пишет о католицизме философ и религиовед Шутов в книге «Анатомия мировых религий»: «Можно подойти к определению характеристик католицизма путем описаний его теологических отличий от других ветвей христианства. Эти отличия, разумеется, существуют. Однако надо помнить, что не только они определяют суть католицизма, если подходить к нему с социологических позиций. И все-таки полезно будет перечислить эти отличия. 

Утверждение Чистилища как промежуточного уровня между раем и адом;

Признание того, что Святой Дух исходит не только от Бога-Отца, но и от Бога-Сына;

Существование идеи создания священного фонда заслуг перед Богом и право Римско-католической церкви распоряжаться этим фондом по своему усмотрению, наличие догмата о непогрешимости Папы;

Существование ряда обрядовых отличий – установлений (причащение мирян одним хлебом, миропомазание совершенно несовершеннолетние, крестное знамение пятью пальцами и др.). Признание установлений существенно большего числа древнехристианских соборов вместо, например, семи основных соборов, признаваемых православной ветвью христианства;

Длительное существование ограничения с ознакомлением мирян с текстом Библии в толковании ее отдельных положений.

Обычно считается, что католицизм оформился как самостоятельное направление в 1054 году, когда произошло разделение христианских церквей на западную и восточную».

Историческую дорогу католицизма можно выразить в следующей формуле: всплеск воинствующего христианства – крестовые походы – Латинская империя на территории Византии – поражение в борьбе со «старым» Востоком – внутренние дефомации – борьба с ересями, обновлениями – переориентация на освоение Нового Света – достижение церковного и финансового могущества – крен в сторону индивидуализма – реформация, протестантизм – борьба с секуляризацией и новыми религиозными направлениями – уступки в борьбе – потеря былого могущества – современные попытки повышения социального влияния. Сегодня католицизм более миролюбив и социально ориентирован. Так как религиозно-философская доктрина католицизма базируется на так называемом рационалистической теологии. Деятельность католической церкви на земле и ее доктрина носят более мирской характер, направленный на служение индивидуальному человеку и личности. К сожалению, в истории католической церкви, в том числе и новейшая история, омрачены целым рядом неприятных моментов для восприятия руководством и главой католической церкви. В средние века это костры инквизиции, подкуп и коррупция чиновниками католической церкви представителей светской власти. Уже упомянутые здесь постоянные крестовые походы в истории более современной и близкой нашему времени – это сотрудничество Католического Престола в годы Второй мировой войны с нацистами. А точнее, это тот факт, что Папа Пий XII как-то очень вяло противостоял и выступал против жестокого обращения с узниками концлагерей. Кроме того, уже в наши дни во времена Папы Иоанна Павла II был издан специальный документ, в котором католическая церковь скрывала преступления католических священников, в частности факты педофилии в церкви и другие не менее грустные моменты недостойного поведения папского престола в различные периоды истории католической церкви.

Нужно сказать, что уже после ухода в мир иной Иоанна Павла II в эпоху папства так называемого переходного Папы Бенедикта XVI католическая церковь проходит болезненный период самоочищения и обновления Церкви. В то же время следует отметить, что авторитет Церкви как таковой – и не только католической – переживает период морального спада, который обусловлен состоянием ухудшения и снижения интереса людей вообще к Церкви и в частности к католической. Поэтому со времен Иоанна XXIII в продолжение папства Иоанна Павла II католическая церковь превратилась в открытое очень динамично развивающееся сообщество, которое идет в ногу со временем.

Протестантизм возник как реакция против доминирования католицизма в Западной Европе. Учение протестантизма возникает в Эпоху Реформации, которая собственно и свое название получила из-за попытки реформировать католическую церковь. Недовольные политикой католической церкви открыто выступили с протестом и поэтому получили название протестантов.

Большинство протестантов выступали за нравственное и религиозное очищение католической церкви и призывали вернуться к евангельским идеалам.

Начало движение протестантизма связано с такими именами как Джон Виклиф (1320-1384 гг.) в Англии, Ян Гус (1369-1415 гг.) в Чехии, Мартин Лютер в Германии и др.

Джон Виклиф выступил за подчинение английской церкви светской власти английского короля, критиковал продажу индульгенций (грамота за определенные добрые дела (денежные взносы) подтверждавшая отпущение грехов церковью), доказывал приоритет Священного Писания над Священным Преданием. Подобные идеи получили широкое распространение и их проповедовали и Ян Гус и Мартин Лютер.

Ян Гус, будучи профессором Пражского университета открыто призывал церковь отказаться от богатств и продажи индульгенций. Также католические священники обвинялись в обмирщении, в различных пороках и отходе от первоначального устава священнослужителей. Ян Гус был сожжен 6 июля 1415 года по приговору Констанцского Собора, что вызвало волну возмущения и гуситское движение, которое римская церковь не смогла подавить, и в итоге пошла на некоторые изменения в Чехии.

Мартин Лютер, будучи профессором Виттенбергского университета, 31 октября 1517 года на двери Виттенбергской церкви прибил «95 тезисов», где осуждал продажу индульгенций. В то время на дверях церквей вывешивались различная информация, которая должна была обсуждаться всеми прихожанами. Таким образом, «95 тезисов» были неким обращением к верующим задуматься над происходящим в католической церкви. Лютер призывал всем обратиться в первую очередь к внутреннему раскаянию, через которое только и может быть достигнуто божественное прощение.

В 1526 г. Шпейерский рейхстаг по требованию немецких князей-лютеран приостановил действие Вормсского эдикта против Мартина Лютера. Однако 2-й Шпейерский рейхстаг1529 г. отменил это постановление. В ответ на это шестью князьями и четырнадцатью свободными городами Священной Римской империи на рейхстаге в Германии был подан так называемый «шпейерский протест». По названию данного документа сторонники Реформации получили впоследствии название протестантов, а совокупность возникших в результате Реформации некатолических конфессий — «протестантизм».

Протестантизм не представляет собой сплоченного единства, он состоит из отдельных подветвей, таких как лютеранство, кальвинизм, пресвитерианство, англиканизм и другое. И все же главными свойствами всех протестантских направлений можно считать следующие:

- сильно выраженный религиозный индивидуализм, то есть признание того, что вера отдельного человека стоит выше « обобщенно выраженной» веры, сохранителем которой является та или иная церковь; вот почему соборно-массовые процедуры служения Богу, возглавляемые крупными религиозными иерархами, здесь не очень-то типичное явление, типичным как раз является возвышение личного религиозного опыта;

- повышенный интерес к древнему Священному Писанию, доходящий до буквального следования всевозможным библейским предписаниям;

- упрощение догматики; одной из крайностей этого упрощения является распространение аскетического духа, пропитанного фанатизмом, особенно это было заметно в прошлом; отсюда – доминирование мужского начала; широкое распространение  многих упрощений на нижние и срединные самые массовые слои общества;

- оправдание и даже возвеличивание стремлений к богатству, восприятие богатства как дара Божьего, почти дословное понимание связи «Бог – богатство» – все это полностью соответствует духу капиталистического предпринимательства;

- содержание элементов недовольства, протеста (отсюда и название – «протестантизм»), воинственность против прежней власти, в том числе католической церкви.

В настоящее время идеи протестантизма проникли практически во все страны мира, и на сегодняшний день, в большей или меньшей мере, протестантские конфессии имеют своих последователей практически во всех странах.

В настоящее время протестантизм является преобладающим вероисповеданием в скандинавских странах, США, Великобритании, Австралии, Новой Зеландии. В Германии, Нидерландах, Канаде, Швейцарии протестантизм является одним из двух преобладающих вероисповеданий (наряду с католицизмом).

Протестантизм — одна из немногих религий, распространяющихся по миру в наши дни. К настоящему времени 15-20 % населения Бразилии, 15-20 % населения Чили, около 20 % населения Южной Кореи приняли протестантизм.

Наиболее фундаментальным недостатком протестантской доктрины православные и католики считают отрицание той роли Священного Предания, которое оно имеет в православии и католицизме. По их мнению, благодаря Священному Преданию Святыми Отцами и был отобран (из множества сомнительных апокрифических книг) список (канон) богодухновенных книг Нового Завета. Иными словами, протестанты используют набор канонов, но отрицают предания, по которым они были приняты. Сами же протестанты отрицают роль Священного Предания в формировании канона, считая, что канон был сформирован под руководством Духа Святого.

Многие католики и православные считают, что протестанты отвергают Священное Предание полностью. Однако это характерно не для всех протестантов. В реальности скрупулёзно следуют исключительно Священному Писанию только меннониты, мессианские иудеи и часть баптистов. Большинство протестантов, признающие определённую роль Священного Предания в христианстве, при этом на первое место ставят Священное Писание, а не Священное Предание в качестве толкователя Священного Писания. Предания же, противоречащие Писанию (у разных деноминаций понимание этих противоречий различно), в расчёт не принимаются.

Учение протестантизма: душа человека спасается через веру в Иисуса Христа как своего спасителя, (090010801008091807180лат. Sola fides) и через благодать Божью (которая выражается в том, что Иисус умер за грехи каждого человека), католиками и православными отвергается. И как следствием являются дела (Библия, Иаков 2:17-20).

Православие. Раскол христианской церкви на католическую (западно-христианскую) и православную (восточно-христианскую) произошел в 1054 году и связан с проблемой разделения власти и социально-политическими особенностями территорий.

Православие не имеет единого центра, которому подчиняются все церкви. В православии имеются автокефальные (самостоятельные) и автономные церкви, заключившие договор о самостоятельности с одной из автокефальных церквей. Основные и наиболее крупные православные автокефалии это Константинопольская, Антиохийская, Александрийская, Иерусалимская, Русская, Грузинская, Элладская, Кипрская, Болгарская, Сербская, Чехословацкая, Польская, Румынская и др.

Во главе этих церквей стоят патриархи. Константинопольский патриарх признается как вселенский, но это лишь обозначает, что он первый среди равных, то есть он не обладает властными полномочиями, наделяющими его правом вмешательства в дела других церквей.

Православная церковь изначально развивавшаяся в рамках Византийской империи, сразу заняла подчиненное положение по отношению к сильной императорской власти. Император фактически являлся главой церкви и государства.

На Русь, как известно, православие приходит в X веке. Киевская Русь делает православие официальной государственной религией в 988 году. Великий князь Киевский Владимир I принимает решение принять христианство в его православном истолковании после долгих размышлений. Принятие монотеистической религии способствовало упрочнению централизованной великокняжеской власти, сплачивало разрозненные племенные объединения на духовном уровне. Также великокняжескую власть привлекли такие моменты как подчинение церкви светской власти и право вести богослужение на национальном языке. Принятие византийского православия способствовало упрочнению торговых связей Киевской Руси и Византийской империи.

Кризис православия и официального богословия, проявившийся в середине XIX в., особенно обострился на рубеже XIX и XX столетий. Необходимость ограждения религии от надвигающейся опасности понимали наиболее дальновидные церковные и нецерковные идеологи, предпринявшие еще одну попытку приспособить традиционную православную доктрину к новым условиям капиталистического развития России. В. И. Легши писал: «Наличность либерального, реформаторского движения среди некоторой части молодого русского духовенства не подлежит сомнению: это движение нашло себе выразителей и на собраниях религиозно-философского общества и в церковной литературе. Это движение получило даже свое название: «новоправославное» движение».

Характерной особенностью нового религиозно-философского движения было сочетание мистического обновления православия с ожесточенной критикой материализма и атеизма. Формирование обновленных религиозных установок сочеталось с борьбой против революционного преобразования действительности. Получившему широкое распространение мapксизму лидеры «нового религиозного сознания» противопоставили идею возрождения России на основе реформированного православия.

Наиболее видными представителями религиозно-философского обновления в церковных кругах были епископ Сергий (позже местоблюститель патриаршего престола и патриарх), протоиерей С. А. Соллертинский, протопресвитер И. Л. Янышев, архимандрит Антоний, священники Д. Якшич, И. Слободской, Е. Аквилонов и др. В среде либеральной интеллигенции обновлением исторического христианства и его философии занимались JI. И. Шестов, П. О. Лосский, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков.

Новое философско-реформаторское движение не было однородным. Общим для всех его сторонников было стремление упрочить позиции христианской религии, вывести се из тупика, посеять недоверие к марксизму. Они сосредоточили внимание на разработке апокалиптики и эсхатологии, проецируя мистическое «царство божие» на всю сферу общественных отношений настоящего и будущего. Для философско-реформаторского движения характерен воинствующий антиинтеллектуализм и иррационализм, мистический интуитивизм и спиритуализм.

Философия «нового религиозного сознания» вначале получила название «богоискательство». Бердяев, Булгаков, Мережковский, Минский и другие, участвовавшие в деятельности различных религиозно-философских обществ, ставили задачу развенчать марксизм, который они именовали «извращенной религией», и заменить его «истинным христианством». С этой целью они предприняли попытку отказаться от традиционного «исторического христианства» и создать религию, которая бы явилась «центром общественности» и «стержнем культуры».

О «богоискателях», выпустивших в 1909 г. сборник «Вехи», В. И. Ленин говорил, что они выступили как настоящие идейные вожди целого общественного направления, давая в сжатом наброске целую энциклопедию по вопросам философии, религии, политики, публицистики, оценки всего освободительного движения и всей истории русской демократии. В основу «нового религиозного сознания» они стремились положить единство философии, религии и теологии. «Вполне естественно, — подчеркивал В. И. Ленин, — что, стоя на этой точке зрения, «Вехи» неустанно громят атеизм «интеллигенции» и стремятся со всей решительностью и во всей полноте восстановить религиозное миросозерцание».

Единственной проблемой философии, по мнению «богоискателей», должен стать бог, и только бог. С этой точки зрения необходимо подходить и к оценке исторического процесса. История, согласно Бердяеву, иррациональна, тайна власти непостижима, поскольку «онтология власти исходит от бога». Человечество живет в отраженном мире, реальность которого символ бича. В нем отсутствует смысл. Отсюда и жизнь человека лишена смысла. Поэтому тщетны попытки людей собственными силами разрешить социальные конфликты, исправить общественные отношения. Социальная революция не в состоянии что-либо изменить. Только через победу вечности над историческим временем может появиться жизнь на новых справедливых началах. Однако новая жизнь оказывается у них вариантом буржуазного либерализма.

Философия «нового религиозного сознания» в силу своей эклектичности и плюрализма оказала влияние на формирование христианского экзистенциализма, персонализма и других современных религиозно-философских течений. За исключением откровенно реакционных буржуазно-монархических социальных установок, она стала составным элементом философеко-теологического оснащения современного православного модернизма.

Современному православию импонирует этическая и эсхатологическая доктрина Н. А. Бердяева. Бердяев, на которого сильное влияние оказали концепции нравственных ценностей Вл. Соловьева и антропология В. И. Несмел ова, разработал религиозно-мистический вариант «универсально-интегральной христианской этики». В ее основе лежит традиционный богословский абсолютный и вечный нравственный закон, данный «не от мира сего», для «мира сего». Нравственный закон, определяющий содержание человеческого поведения, у Бердяева вытекает из «царства свободы», не соотносимой с греховным миром действительности. В своем современном значении он не адекватен ветхозаветному «рабству закона», как и не тождествен евангельской этике искупления. «Новое религиозное сознание», по Бердяеву, должно вместо библейской нормативной этики предложить этику творчества, в которой «творческое восхождение к богу» в сущности и есть спасение.

Н. А. Бердяев, считая этику связующим звеном между божественной свободой и свободой воли человека, тем самым объявляет ее главным принципом решения всех общественно-исторических и социальных проблем. Что же касается наличного дуализма добра и зла, то он покоится на формуле Августина о достоинстве христианства и иедостоинстве христиан.

Этическое учение Бердяева легло в основу современного православного модернизма. В известной мере это относится и к его эсхатологическим воззрениям. Бердяев видел смысл истории в искуплении греха. Но искупление, по его мнению, невозможно на основе старых аскетических или юридических принципов. Необходимы религиозно-активная деятельность, творческое откровение, предполагающие не только нужду человека в боге, но и реализацию божественного замысла в человеке. Все это предполагает помимо религиозности церковность, т. е. непосредственную связь верующих с церковью.

Для современных православных модернистов в нашей стране неприемлема антикоммунистическая направленность религиозных исканий Бердяева, Лосского, Зеньковского и других сторонников «нового религиозного сознания». Но их попытка подчистить комплекс фундаментальных христианских представлений о жизни и смерти, о смысле человеческого существования, о несовместимости «кощунственного атеизма» с духовным развитием личности продолжена в современном религиозном модернизме.

В философии «нового религиозного сознания» православных модернистов привлекает учение о Логосе, о соборной природе сознания, о методах исследования божественного промысла в окружающем мире. Они высоко оценивают концепцию мирового развития С. Н. Трубецкого, в основе которой лежит идея «божественного Логоса». Непосредственно вытекающее из этой концепции представление о «соборной природе сознания» объявляется естественным движением человеческой мысли в направлении, определяемом евангелием.

Не менее восторженно современные православные идеологи принимают интерпретацию Булгаковым проблемы «софийиости мира». Они приветствуют концепцию Булгакова о божественной премудрости, которая якобы неотделима от мира и является связующим и организующим началом его многообразия. Здесь она выступает как «ипостась», отличная от троицы, но тождественная божественному замыслу.

В основе философии «нового религиозного сознания» лежит «утонченная поповщина», стремящаяся поднять авторитет христианства, противопоставив его материализму и атеизму.

Современные православные идеологи пытаются излагать церковные доктрины в соответствии с запросами нашего времени. Помочь этому, по их мнению, должна религиозно-философская мысль. Ее развитие начиная с середины XIX в. шло по следующим направлениям: академическому и светскому. Будучи формально не связанными между собой, оба направления дают одинаковый ответ на вопросы, интересующие церковные и околоцерковные круги, о путях обновления христианства.

Современные богословы высоко оценивают участие священнослужителей в деятельности возникших в начале XX в. религиозно-философских обществ, в их периодических изданиях, в реформе учебных программ духовных академий, в поддержке религиозной публицистики. Современные православные идеологи к числу наиболее ярких образцов религиозной публицистики относят произведения славянофилов, которые дают ответ на запросы времени «новизной» поставленных вопросов и методов их решения, нахождением формулировок для выражения истин православной веры.

Среди религиозных философов современные православные иерархи выделяют Соловьева, Булгакова, князей Трубецких, Флоренского и др. Те их идеи, которые еще недавно считались «заблуждениями Соловьева», «ошибками Булгакова», в настоящее время оказываются приемлемыми для православия.

Многие проблемы, поставленные религиозной философией XIX в,, являются актуальными для церкви и сегодня. Вместе с тем церковь отвергает такие религиозно-философские идеи, которые несовместимы с представлениями современных верующих. Так, считается неприемлемой концепция В. С. Соловьева об интеграции идеи «царства божьего» в теократическом общественном строе или позиция М. М. Тареева, считавшего добродетелью отказ христианина от участия в общественной жизни.

В современном православии подчеркивается исключительное значение для церкви философско-антрогхологических идей Несмелова, Светлова, Туберовского, анализу которых посвящены специальные работы, выполненные в Московской духовной академии в последние годы, фи-дософско-апологетических концепций Голубинского, Кудрявцева, Болотова, экклесиологических теорий славянофилов и многих «академических философов».

Повышенный интерес церкви к религиозно-философскому наследию обусловлен практическими задачами сохранения и упрочения позиций религии. Вот почему изучение и критика православно-философских доктрин являются одним из важных элементов борьбы с религиозной идеологией в ее наиболее утонченных формах (http://velsat.net/ilosofiyano.html). Справка: В православии существуют две точки зрения на католиков. Первая считает католиков еретиками, исказившими Символ Веры (путём добавления Filioque). Вторая — схизматиками, отколовшимися от Единой Соборной Апостольской Церкви.

Католики, в свою очередь, однозначно считают православных схизматиками, отколовшимися от Единой, Вселенской и Апостольской Церкви, но не считают их еретиками.

Православие не принимает латинскую формулировку Никео-Константинопольского Символа Веры с филиокве, где речь идёт об нисхождении Духа Святого не только от Отца, но и от Сына (Filioque).

Православие отвергает догмат о непогрешимости (безошибочности) Римского папы и его главенство над всеми христианами.

В католицизме, в отличие от православия, существует догмат о непорочном зачатии Девы Марии, а также Её телесном вознесении.

В католицизме, в отличие от православия, существует догматическое понятие о чистилище, а также учение о сверхдолжных заслугах святых.

Среди различий между православием и католицизмом часто упоминают обрядовые различия между наиболее распространённым в православии византийским литургическим обрядом и наиболее распространённым в Католической церкви латинским обрядом. Однако обрядовые различия, в отличие от догматических, не носят принципиального характера — существуют католические церкви, использующие византийскую литургию в богослужении (см. Грекокатолики) и православные общины латинского обряда. Различные обрядовые традиции влекут за собой различные канонические практики, например католические священники западного обряда соблюдают целибат, а католические священники восточного обряда из числа белого духовенства вступают в брак, как и православные священники.

Среди главных обрядовых и канонических различий между западной и восточной традициями:

В латинском обряде священник не может быть женатым (за исключением редких, особо оговорённых случаев) и обязан перед рукоположением дать обет безбрачия, а в восточном перед принятием священства человек имеет право либо вступить в церковный брак, либо принять монашеские обеты.

Существуют заметные обрядовые различия в общественном богослужении — главным из которых является Евхаристическая Литургия и практике совершения Таинств:

в латинском обряде распространено совершение крещения путём окропления, а не погружения, а миропомазание совершается после достижения сознательного возраста (в византийском обряде сразу же после таинства крещения).

в восточном обряде детей начинают причащать с младенчества, в западном только после дня первого причастия (примерно с 7-8 лет).

совершение Литургии на пресном (Гостия) или квасном хлебе (Просфора).

различные практики религиозных постов (Католический пост менее строгий: например Великим постом допускается почти ежедневное вкушение рыбы и птицы).

Православные и католики признают права светских властей. В православии существует концепция симфонии духовной и светской властей, неоднократно в ходе истории приводившая к явлению, получившему имя цезаропапизм, который считается в рамках концепции симфонии властей отклонением от нормы. В католицизме существует понятие о верховенстве церковной власти над светской (Булла Unam Sanctam), которое на сегодняшний день рассматривается лишь с исторической точки зрения002102858028687[3][4]. Однако критики часто обвиняют католицизм в том, что он долгое время претендовал на прерогативы светской власти. Поэтому признание прав личности и отказ от претензий на светскую власть были важнейшим шагом в развитии католического социального учения. Согласно социальной доктрине Католической церкви государство исходит от Бога, и потому ему следует повиноваться. Право на неповиновение властям также признается Католической церковью, но с существенными оговорками002102858028687[5]. В Основах социальной концепции Русской Православной Церкви также признается право на неповиновение, если власть принуждает к отступлению от христианства или к греховным деяниям002102858028687[6].

Православные не признают явления Девы Марии в Лурде и Фатиме истинными, Ватикан же определяет их как «достойные веры».

Православные считают подозрительными католические мистические практики, связанные с усиленным представлением (медитацией) страданий Христа. В частности, православные считают стигматы проявлением самогипноза, а опыты блаженной Анджелы из Фолиньо, святого Франциска Ассизского, святой Терезы Авильской — как минимум спорными.

Ряд православных богословов критикует методы католических богословов, по их мнению, излишне рациональные, юридические и схематические.

Наиболее ярко различие в богословских методах проявилось в споре о Фаворском свете между Варлаамом Калабрийским(пользовавшегося методами западного богословия) и прп. Григорием Паламой. Католическая и Православная Церкви до сих пор придерживаются противоположных позиций в объяснении Фаворского света.

В католицизме существует учение об индульгенциях. В современном православии отсутствует подобная практика, хотя ранее «разрешительные грамоты», аналог индульгенций в православии существовали в Константинопольской православной церкви; см. Индульгенции за пределами Католической Церкви.

Между католицизмом и православием официально отсутствует евхаристическое единство. Тем не менее, в практике Антиохийской православной церкви католики допускаются к причастию. В РПЦ с 1969 года существовала практика допуска католиков к причастию, в 1986 году эта практика была приостановлена до «решения вопроса Православной Полнотой». Что касается причащения православных в католических храмах, то согласно правилам Католической церкви некатолики могут принимать причастие только в случае «серьёзной необходимости» и при условии, что они разделяют католическое учение о Евхаристии. Декрет Второго Ватиканского собора «Orientalium Ecclesiarum» подчёркивает: «можно преподавать таинства Покаяния, Евхаристии и Елеосвящения больных восточным христианам, отделённым от Католической Церкви не по их собственному злому умыслу, если они сами об этом попросят и будут настроены должным образом. Более того: католикам также разрешается просить о тех же таинствах у служителей-некатоликов, в Церкви которых наличествуют действительные таинства, всякий раз, когда того потребует нужда или подлинная духовная польза, а доступ к католическому священнику окажется физически или нравственно невозможен».

 

Религиозная философия в России начала XX в. и религия в СССР

Современная эпоха всемирной истории отличается небывалой сложностью как по содержанию процессов, выражающих ее сущность и направление развития, так и по богатству форм, в которых развиваются эти процессы. Главная черта, которая определяет сложность и динамику прогресса мировой истории XX в., — это переход человечества от капитализма к коммунизму. По своим последствиям, их глубине и радикализму, по активности народных масс, в него включенных, этот переход беспрецедентен и связан с началом подлинной человеческой истории. В этих переходных условиях существуют и функционируют все современные формы общественного сознания и социальные институты. Наличие двух мировых социальных систем — социалистической и капиталистической — самым различным образом оказывает влияние на состояние религиозного сознания. Это влияние испытывает и русское православие — наиболее значительная религиозная организация в СССР.

Одним из факторов, который явным и косвенным образом вплетается в процесс отражения православием современности и отчасти обусловливает его эволюцию, является идеологическое, идейно-философское и религиозно-модернистское наследие «нового религиозного сознания», ведущие представители которого одновременно составляли внецерковную ветвь религиозного реформаторства. Однако это влияние настолько специфично и сложно по своему проявлению, что о нем необходимо говорить дифференцированно, выделив предварительно следующие аспекты проблемы ««новое религиозное сознание» и современность»:

— влияние некоторых идей и установок религиозных философов начала XX в. как представителей внецерковной линии религиозного реформаторства * на современных православных модернистов-церковников  (В монографии «Эволюция современного русского православия» П. К. Курочкин пишет: «Внецерковная линия православно-христианского реформаторства... представлена славянофильством, религиозными исканиями Ф. М. Достоевского, В. С. Соловьева, группой «неохристиан» (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков и др.)» (67, 41).);

- давление, которое испытывает православная церковь и верующие со стороны клерикальных антикоммунистов, антисоветски настроенного эмигрантского духовенства и эпигонов философов контрреволюции, берущих на вооружение не столько религиозный модернизм и богословские идеи представителей «духовного ренессанса», сколько их антимарксизм и антикоммунизм.

Пропагандистская деятельность антикоммунистов, спекулирующих религиозно-философскими доктринами начала XX в., направлена не только на русскую церковь, как таковую, она рассчитана на подрыв марксистско-ленинской идеологии. Мечтая о повороте Советского Союза к капитализму, антисоветски настроенные церковные деятели за рубежом, «советологи», эмигранты и различного рода отщепенцы судорожно ищут союзников в нашей стране среди антиобщественных элементов, религиозных экстремистов, неустойчивой части интеллигенции, незрелых либо отсталых групп населения. В значительной степени это направление идеологического проникновения, осуществляемое за счет религиозно-антикоммунистической радиопропаганды и засылки в СССР соответствующей литературы, базируется на антикоммунистическом наследии все тех же Бердяева, Булгакова, Франка, Зеньковского и других религиозных философов и богословов. Таким образом, это — третий канал влияния идей «новоправославных» философов начала XX в. на общественное сознание в СССР.

Советская религиоведческая литература, посвященная положению церкви в СССР и эволюции русского православия, выделяет три этапа обновленческого и соответственно реформаторского движения в XX в. Первый был связан с революцией 1905—1907 гг., второй относится к периоду Февральской революции в России, третий падает на 20—30-е годы. (Идеологии современного русского православия и процессам, происходящим в нем, уделено много места в книге М. П. Новикова «Тупики православного модернизма» (М., 1980. См. также 70. 79. 83).

На каждом из этапов православного реформаторства роль рассматриваемых нами деятелей внецерковной ветви была различной. Если на первом этапе она была наиболее заметной и ей в решающей степени принадлежала инициатива в призывах модернизировать идеологические и организационные принципы православия, то на втором участке ее идейная роль была ослаблена внутренним кризисом «нового религиозного сознания». В еще меньшей степени идеи «неохристиан» типа Бердяева, Мережковского и др. повлияли на реформаторские и обновленческие процессы 20—30-х годов. Это не означает, однако, что в какой-либо из периодов влияние внецерковного реформаторства исчезало совсем. Подспудно, а часто и открыто оно существовало всегда. В целом можно определенно говорить о безусловной связи современного православного модернизма с религиозно-философским и богословским модернизмом в России начала XX в. Как верно отмечает П. К. Курочкин, «формирование облика современного православия происходило... под влиянием традиций русского внецерковного и церковного религиозного реформаторства. Официальная церковь, долгое время упорно восстававшая против этих традиций, не только не смогла их прервать, но вынуждена была впитать их в себя, дабы соответствовать требованиям изменившейся обстановки» (67, 84).

Это стало очевидным, когда со второй половины 50-х — начала 60-х годов русское православие по сути вступило в новый этап своей эволюции. Он выразился, во-первых, в тенденциях социального истолкования православия, во-вторых, в обращении к проблеме человека, в-третьих, в попытках переосмысления учения о царствии божьем, православной доктрины бога и других более или менее специальных теологических проблем.

Социальное истолкование христианства началось в современном православии со второй половины 50-х годов.

Вначале оно было осторожным и зигзагообразным. Наряду с признанием необходимости изменений устаревшей социальной концепции православия богословы подчеркивали отсутствие особых социальных задач христианства. Однако в начале 60-х годов внимание к социальной проблематике возрастает. Это нашло свое отражение в ряде публикаций «Журнала Московской патриархии», в выступлениях и работах митрополита Никодима, профессора-протоиерея В. Борового, профессора-протоиерея Л. Воронова, протоиерея П. Соколовского, профессора богословия Н. Заболотского и др. Общим в тенденции современного социального истолкования православия является стремление включить в христианство светские социальные мотивы и устремления, сделать православие социально активным, стоящим на уровне общих социальных проблем современности. «Основное содержание социального истолкования русского православия, — пишет П. К. Курочкин, — составляет концепция «коммунистического христианства». С разработкой и пропагандой этой концепции богословско-церковная мысль Московской патриархии вошла в соприкосновение с так называемым левым христианством, представляющим собой специфическое религиозно-идеологическое течение в рамках социальной интерпретации христианства. В отличие от «христианского социализма», в конечном счете направленного на апологию капиталистического строя, левое христианство поддерживает социалистические общественные отношения» (67, 169—170). Социальные установки «коммунистического христианства» связаны с призывами к верующим бороться за социализм и быть его активными строителями, с признанием марксистской программы общественных преобразований.

Большинство советских исследователей обращают внимание на известную преемственность современного религиозного модернизма и внецерковного (как и внутрицерковного) реформаторства. Она сказывается в общности самого духа приспособления христианства к новым социальным условиям, в усилиях поднять социальную активность православия. Эти усилия объединяют русских представителей «христианского социализма» в России конца XIX — начала XX в. (Вл. Соловьев, Д. Мережковский, Н. Бердяев, С. Булгаков и др.) с современными модернистами православия, сторонниками его социального истолкования. «...Представители внецерковной ветви религиозного реформаторства, — отмечает П. К. Курочкин, — на первое место выдвигали проблему реализации христианства в человеческих отношениях. Они дали критику официальной церковности, основанной на разрыве между религией и земными судьбами человечества» (там же, 161).

Безусловно, сегодняшние модернисты избегают прямых заимствований у богоискателей-веховцев, запятнавших себя воинствующим антимарксизмом и антисоветизмом. Однако не случайно профессор-протоиерей В. М. Боровой назвал активного участника Киевского религиозно-философского общества профессора Киевской духовной академии В. Экземплярского православным богословом «революции и развития». Созвучие в мотивах современного модернизма и внецерковного реформаторства начала века отчетливо обнаруживается и в призывах отказаться от аскетизма традиционного православия и отрешенности от действительности; но ведь эта проблематика впервые начала активно обсуждаться именно на «религиозно-философских собраниях», она разрабатывалась религиозными философами (Розановым, Мережковским, Бердяевым, Булгаковым и др.) как проблема противоречия между аскетизмом и «религиозным творчеством», как проблема «освящения» плоти, хозяйства и т. п. «Журнал Московской патриархии», откликаясь на работу сотрудника Гейдельбергского университета (ФРГ) Р. Сленчки «Восточная церковь и ойкумена», в которой тот назвал философию «всеединства» С. Булгакова высшим продуктом православного модернизма, фактически согласился с этим мнением и с удовлетворением констатировал, что в католических и протестантских богословских кругах православная церковь рассматривается теперь не только как хранительница традиции «восточного христианства», но и «как растущий и плодоносящий организм с развитым богословием» (57, 41. См. также 58, 64—76).

Другой точкой соприкосновения между современным модернизмом и проблематикой «нового религиозного сознания» оказался повышенный интерес к проблеме человека. «Нельзя не видеть, — замечает в этой связи П. К. Курочкин, — что поворот к проблеме человека, в частности его социальной активности, — важнейший аспект модернизации современной религии... Из всех религий самый обостренный интерес к человеку проявляет христианство. Реальным содержанием известной фразы Н. А. Бердяева: «Христианство осталось незаконченным откровением об абсолютном значении и призвании человека» — является утверждение «абсолютной ценности» индивидуальной личности в христианской религии» (67, 186). Но, как и прежде, разработка проблем церковной и религиозно-философской антропологии ведется с антинаучных и идеалистических позиций, смыслом человеческой деятельности в итоге оказывается обретение «благодатного» состояния, «спасения», «соединения с богом», что в корне противоречит действительному назначению человека. В модернизации воззрений на человека православные богословы стремятся учесть идеи новейших направлений идеализма. По мнению В. А. Молокова, «в понимании этой философской проблемы, способов ее раскрытия и аргументации православие весьма близко стоит к религиозно-идеалистическим учениям современной буржуазной философии: христианскому спиритуализму Н. Бердяева и Г. Марселя, персонализму» (79, 109).

В русле общих претензий реформаторов подновить, сделать более доступной и приемлемой религию находится тенденция ввести новые положения в «святая святых» религии - в концепцию бога. «...Современные модернисты, — отмечает М. П. Новиков, — пытаются наполнить незыблемую для религии идею бога таким конкретным содержанием, которое бы соответствовало представлениям или наиболее многочисленных, или же наиболее влиятельных групп верующих, от которых зависит в основном авторитет и влияние церкви» (83, 10). В усилиях модернизировать идею бога современные церковники прибегают к разработанному еще бо