От неожиданно сменившегося тона часто вздрагивала вместе с окружающими и мучительно морщилась, стараясь встроиться в ситуацию, в подходящем на сей момент образе.
Местные-то Аленку-шарманку знали и не сватались. Да и кому старуха нужна. А не повезло прохожему одному, потеряшке. Мор у них в поселении случился, один он только и остался. Потерял всех и сам потерялся, с кем жить, с кем охотится. Вот и брел по лесу, да на Алёнкину хибарку и наткнулся. Сиротские души друг дружку нашли и обогрели (и не только души обогрели). Ну, вроде, чего там, живи, да радуйся. Но не тут-то было.
Не могла Алёнка свою шарманку отключить, хотя честно старалась. Только разомлеет вечером её мужичок от русалочьих песен, да ласк, она с утра на него ведьмой кидается. Обнимет лапушкой добытчика после удачной охоты и тут же стерва спрашивает, а не припрятал ли где в лесу, под колодой, лакомый кусок. Муж обижается, Аленушка плачет. Она уж и травку горькую пила, и мухомор жевала, и язык с мылом мыла, ничего не помогало. Хотела рот зашить, да побоялась с голоду помереть.
Хотел было мужик уйти куда глаза глядят, да случай помог. Сидел он на пенечке и скулил тихонько от тоски и безысходности после очередного Аленкиного превращения, и наткнулся на него Леха Кривов. Он с охоты возвращался, с удачной, добр был и весел. Пожалел страдальца и совет дал.
Припас мужичок длинную лозину и домой вернулся. А как поутру завопила жена ведьминым голосом, ухватил за косу, да по голой заднице охаживать стал, пока настоящий Алёнушкин голос не прорезался. Лозину на гвоздь повесил на самом видном месте.
С тех пор выздоровела женщина. И пошел у них мир и лад. Только задребезжит, завизжит сопраной у женки голосок, глянет муж на лозину, и все как рукой снимет. А свой голос оказался у Аленушки милый, славный, да ласковый.
Верно говорят, век живи - век учись.
