— Итоги прочтения первой главы совсем не утешительны, — вздохнул Сириус.

— Согласен с тобой, Бродяга, — кивнул Джеймс.

Они пока отложили книгу, чтобы подвести эти самые итоги прочитанному. Да и Лили ещё не совсем успокоилась, чтобы спокойно продолжить чтение. Времени у них полно. Прошло не больше двух часов с момента появления в гостиной Гриффиндора Мораны.

— Что мы имеем? — снова начал анализ Сириус. — Джеймс и Лили мертвы, я жив, но почему-то ребёнок находится не у меня. И вообще с какого-то перепугу его судьбой занимается Дамблдор. Почему?

— Учитывая разницу во времени можно и предположить, что он к тому моменту всё же стал Главой Опекунского Совета, хотя… — закусила губку Нарцисса. — Люци?

— Мне ничего не известно о том, чтобы Дамблдор хоть как-то претендовал на это место. А вот на место Верховного Чародея он определённо метит. Не в Министры, а именно в Главы.

— И это понятно, — фыркнул всё же Снейп. — Министр, как бы прочие об этой должности не думали, находится в подчинении этого органа власти. Законы принимает не Министр Магии, а Визенгамот. Министр может только предлагать ввести тот или иной закон, но санкционируют его именно при общем заседании Визенгамота. Без этого никак.

— Всё равно непонятно, — отрицательно покрутил головой Джеймс. — Даже если это и так, в том смысле, что директор таки добился этой должности к тому времени, то это всё равно не даёт ему право вот так, самолично, распоряжаться судьбой моего сына. Да и вообще любого другого мага. А из прочитанного мы поняли только то, что этот вопрос в Министерстве или в Визенгамоте вообще не поднимался — всем оказалось плевать? Спас Гарри, непонятно как, но спас, сами признают этот факт, их от злого волшебника, а дальше пусть хоть по миру пойдёт — это уже никому не интересно! Тьфу. Вот и рви ради них жопу — хрен вам, а не Спаситель от Поттеров!

Малфой хмыкнул, но промолчал.

— А ещё я всё-таки склоняюсь к мнению, что директор всё же знает, что там произошло на самом деле, — Лили, наконец, немного успокоилась и включилась в обсуждение. — Не может не знать, особенно, если он действительно стал Верховным Чародеем. Но умалчивает об этом, и мне это не нравится. Ещё вопрос: откуда все эти празднующие и ликующие маги узнали о произошедшем, если опять же, судя по этой главе, на место трагедии первым явился Хагрид… Не авроры. Не полицейские от магглов, а именно Хагрид. Как он об этом узнал и зачем прилетел к нам?

— Вот, действительно интересный вопрос, — согласилась Нарцисса. — Зная этого лесника, могу предположить, откуда люди узнали о случившемся.

— И? — хором от гриффиндорцев.

— Он появился там, забрал мальчика, и, вместо того, чтобы отвезти, в этом я с Лили полностью согласная, мозгов нет и не имелось, в св.Мунго, отправился в бар — запивать то ли радость, то ли горе, где и протрепался обо всём увиденном. Его на этом не один раз ловили! А дальше дело слухов и домыслов, что распространяются быстрее лесного пожара. Да и в баре он заседал довольно долго, судя опять же по источнику, — она кивнула на книгу. — От Годриковой лощины до Лондона не так чтобы сильно далеко. На метле или. На чём он там летел? Короче, всего часа три-четыре лёта, а он привёз младенца только через сутки!

— Ладно, тут можно и согласиться, — вздохнул Джеймс, — но остаётся вопрос: на кой он припёрся к нам? Мы вроде с ним не в настолько близких отношениях, чтобы вот так запросто к нам в гости заваливаться.

— Поттер, ты всё-таки олень! — фыркнул немного опьяневший Снейп, всё же польстился на выпивку. — Что тебе непонятно в этом отрывке?

Он взял книгу, раскрыл её и зачитал:

— Да-да, вы правы, конечно. Но как вы принесете его сюда, Дамблдор?
Она посмотрела на его мантию, как будто вдруг подумала, что он прячет Гарри под ней.
— Его принесет Хагрид.
— Вы считаете — возможным — доверять Хагриду такое важное дело?
— Я бы доверил Хагриду свою жизнь.

— Блядь! — ругнулся Сириус.

Девушки промолчали на выражения Блэка. У самих цензурных слов не находилось.

— Именно, — кивнул Снейп и положил книгу обратно на стол. — Получается, что директор уже тогда, когда отправлял полувеликана в Годриковую лощину, знал. Всё или частично, но как факт, что с Поттерами что-то случилось и, что именно мальчик выжил, раз послал за ним Хагрида.

— Как знал и то, что тот где-то «примостится», чтобы выпить и растрепать обо всём увиденном, — поддакнула Нарцисса. — Не нужно быть великого ума, чтобы это понимать, зная характер и поступки Хагрида…

— Козёл бородатый, — выплюнула Лили.

— Но всё же остаётся вопрос: откуда сам Дамблдор об этом узнал? А если ещё и сам наведался… — Джеймс стиснул кулаки до побелевших костяшек. — Дом Дамблдоров тоже находится в Годриковой лощине, соседи, так сказать… Да, у нас там есть собственность: небольшой коттедж. Достался в приданое за моей пра-пра-пра-бабкой, что из боковой ветви самого Годрика Гриффиндора. Хотя я всё равно не понимаю, почему мы жили именно там, а не в Поттер-холле.

— Тогда я его точно укокошу, — процедила Лили. — Если он там был… Видел, что мы мертвы, а мальчик выжил, но ранен и не стал ничего делать, а просто съебался в неведомые дали, после чего отправил за Гарри Хагрида… Ему точно не жить.

У Джеймса же в мозгах забрезжили некоторые догадки и подозрения. Слишком уж в последнее время Дамблдор напирал на него, уговаривая вступить в некий Орден для борьбы с Волдемортом. И если раньше это было как-то не столь навязчиво, то с самого дня смерти родителей… Он уже не ненавязчиво, а довольно напористо зазывал его под свои знамена. Поттер ещё никакого ответа не дал, но это было только вопросом времени. Джеймсу и самому, видя беспомощность Аврората против преступлений Пожирателей Смерти, хотелось вступить в этот Орден. Хоть так бороться с этой несправедливостью, и чем Мордред не шутит, отомстить за смерть своих родителей.

Статьи не только в «Ежедневном Пророке», но и в других периодических изданиях просто пестрели сведениями, когда авроры вроде, как ловили подозреваемого в очередном преступлении и… отпускали его за недостаточностью улик. Взять хоть того же Малфоя-старшего! Конечно, мысль о подкупах и откатах приходила ему в голову, только… Ну, не может же вся, абсолютно вся структура быть настолько продажной? Нет, этого не может быть. Он лично знает Каррадока Дибборна — этот ни за какие деньги бы не отпустил Пожирателя. Ведь те убили его магглорожденную жену!

Но с момента начала всей этой истории с террором Волдеморта, с самого начала целой цепочки убийств и прочих акций, которые приписывают Волдеморту и его последователям, за все пять прошедших лет так никого реально и не арестовали и не посадили в Азкабан.

Хотя опять же — смерть Миллисанты Дибборн списывают на Пожирателей только по той самой причине, что она была магглорожденной. И вообще причастность к её смерти Пожирателей только слухи. Следствие до сих пор ведётся.

И тут же задумался. А почему он сам уверен, что убийство его родителей — это дело рук Пожирателей Смерти? Вся эта уверенность построена только на том факте, что над их домом загорелась Черная Метка: череп с выползающей из пасти змеёй — признак работы Волдеморта и его кодлы. Ну, ещё и Дамблдор много в уши заливал. Было дело.

А если подумать?

Подделать «Морсморде» не так уж и сложно, чтобы там не вещал Дамблдор, и выпустить это заклинание мог кто угодно, кому была выгодна смерть Поттеров, а в свете вакханалии вокруг Пожирателей самое то — спихнуть на них вину… Хм… Вопрос только в том: кому это было нужно? Врагов у Поттеров, даже кровников, вроде не имелось, иначе бы Джеймс, как наследник, об этом знал.

Поверить же в то, что та же Белла, состав приближённых Волдеморта ему был известен, и что самое интересное — со слов всё того же Дамблдора, вот так запросто пустит Аваду в его мать… Он не мог. Она скорее Сириуса бы убила, но не «тётушку» Дорею. А Сириус, несмотря на все его неурядицы с семьёй, вроде как ещё жив. М-да. Это что-то значит…

Джеймс сел в кресло и уставился на огонь и потёр наморщенный в тяжких думах лоб.

«Если только убивал сам Волдеморт, которому и сам маггловский чёрт не сват. Убил же он своих родственников: дядю и родного отца-маггла, с бабушкой и дедушкой, тоже магглами, вместе! Но опять же это я знаю со слов всё того же Дамблдора, а самого Волдеморта за это не судили… А если это доказано, как утверждает Дамблдор же опять… Снова Дамблдор! То почему его не судили? Мордред, как же всё сложно-то! Конечно, боятся, но… Бояться преступников и смерти на заданиях по их ловле — это в Аврорат не идти работать нужно. Да и в те времена, когда по словам Дамблдора погибли родственники Волдеморта, его ещё не боялись и могли спокойно поймать и арестовать… Что-то я уже ничего не понимаю».

— Джей, что произошло? — спросил Сириус, увидев резкую перемену в настроениях друга.

— Да, так мысль одна возникла, — отмахнулся Джеймс, косясь на присутствующего тут Малфоя. При нём говорить не хотелось. — Потом скажу, когда наедине останемся. В смысле без этих… — шепнул он в самое ухо Блэка. — Давайте продолжим читать, а то и впрямь до второго пришествия Мерлина тут зависнем.

Но снова приняться за книгу они не успели. Гримм вскочил со своего места, а тени в углу снова сгустились. Морана вышагнула на свет.

— Я тут с Кроносом потолковала, — без предисловий начала Смерть. — Такими темпами вы точно не успеете ничего прочитать за две недели, а дольше… Вам там нужно будет ходить на учёбу, и все мои старания в том, чтобы ваше отсутствие не вызывало вопросов, станут бесполезными. Так что с этой минуты башня Гриффиндор погружена в кокон замедленного времени. Совсем остановить, наподобие «стазиса» для всей реальности мы его не можем, но замедлить вполне. Для других оно будет длиться, как привычно. А вот у вас… Или точнее наоборот, — она задумчиво прикусила нижнюю губу, что была видна на той половине лица, на которой не имелось маски. — Короче, для вас сутки растянутся на двое, тогда как для остальных так и останутся сутками. Так что у вас появилось ещё две недели дополнительного времени. Месяц, уж этого точно должно быть достаточно. И, Джеймс, да, ваша смерть в этом моменте, что вы прочитали, была несвоевременной. Вы не должны были умереть, как и многие другие. Ваше время ещё не пришло, но обстоятельства… Потом поймёте в седьмой книге, если я не ошибаюсь, или в шестой? Не помню… Короче, нет, вы не должны были умереть ни тогда, ни через сто лет, но кое-кто тоже сломал узел реальности…

И она снова исчезла.

— Блядь, — снова экспрессивно выругался Сириус. — По-моему, второе пришествие Мерлина мне предпочтительнее, чем явление леди Мораны. Он всё же был просто волшебником. Да, великим, но просто волшебником, мать его!

— Вынужден с тобой в этом согласиться, — протянул Малфой. — Давайте, читайте уже. Цисси, удружи, а то с этими читарями мы тут…

Цисси под полное согласие остальных взялась за книгу.

— Исчезнувшее стекло, — прочитала она.


Почти десять лет прошло с тех пор, как Дурсли проснулись и обнаружили племянника на своем крыльце… В комнате не было намека, что в доме живет и другой мальчик. Хотя Гарри Поттер все еще жил там: в данный момент он спал, хотя спать ему оставалось недолго. Тетя Петуния проснулась, и ее резкий голос был первым, что он услышал в этот день.

— Десять лет! Где был я? — воскликнул Сириус. — Я же вроде как жив!

— Бродяга, не шуми, — поморщился Джеймс, — Мало ли что там ещё было, но в книге об этом не написали и перескочили ещё на десять лет вперёд. Так что предполагать можно всё, что угодно. Я верю, что ты не бросил бы Гарри, значит, что-то всё же произошло уже после… После всего.

А сам подумал, что это ему не нравится, а уж присутствие Дамблдора и отсутствие Сириуса в «окружении» Гарри ему определённо не нравится. Это в свете-то новых, только что пришедших на ум мыслей. Вот совершенно не нравится.


День рождения Дадли — как он мог забыть? Гарри медленно вылез из-под одеяла и начал искать носки. Он нашел парочку под кроватью, снял с них паука и надел.

— Типичный мальчишка, — светло улыбнулась Лили.


Гарри привык к паукам, потому что в чулане под лестницей, где он спал, их было полно.

— Где?! — тут же взвилась она снова, а голос на этот раз перешёл на ультразвук. — Да как она могла! Да я ей все патлы её белобрысые повырву!

— А я помогу, — выдохнул ошарашенный Джеймс. — Поселить моего сына в чулан под лестницей, как какого-то домового эльфа? Она сбрендила?

— Меня другой вопрос интересует, — вдруг резко остыла Лили, — куда социальные службы смотрят? Как они это могли допустить?

— Что за социальные службы? — заинтересовался Сириус.

— У магглов с этим несколько сложнее, чем у магов, Бродяга, — спокойным тоном выдала Лили. — Не обижайся, но в каком-то отношении маги весьма отстали от магглов. В том числе и в их отношении к детям.

— Дети — это святое, — пылко воскликнула Нарцисса.

— Ну, ну, то-то Сири из дома вышвырнули и из рода выжгли, — фыркнула Лили.

— Никто его не выжигал, — смутилась Цисси, — так тётушка Вальбурга просто разозлилась и прожгла гобелен от расстройства, а ритуалов никто не проводил.

— То есть… — Лили повернулась к Поттеру и Блэку.

— Ну, кхм, да, — признался Сириус и отвёл взгляд.

— Ах, ты обманщик!

Лили швырнулась подушкой думкой в Блэка.


— Давил мне тут на жалость, говорил, что…

— Говорил что? — заинтересовался Джеймс и уже нехорошо так посмотрел на Блэка.

— Да ладно, Джи, я же просто проверить хотел… Мало ли…

— Убью! Дифинндо, Фурункулюс, Дантисимус…

Лили посылала одно заклинание за другим, но они не сработали, Гримм лениво зевнул и облизнулся.

— Так, что ты там хотел проверить? — угрожающе спросил Джеймс, потирая один кулак о ладонь другой руки…

— Ну, Джи, — закрылся руками и принял покаянную позу Блэк, — она же с Нюниусом… Пять лет тебя динамила и водила с ним шашни…

— Какие страсти из-за тебя, Снейп, тут разыгрываются, — меланхолично протянул Малфой, — а ведь и смотреть-то не на что.

И эта фраза каким-то странным образом охладила весь пыл воинствующих гриффиндорцев.


— Так что ты там про магглов говорила? — повернулся он к девушке, про магглов говорить не хотелось, но что-то подсказывало ему, что это важно.

— Рождение ребёнка связано с оформлением кучи бумаг и обязательств, за которыми имеется пристальный надзор. Чуть что — и родителей могут и родительских прав лишить. Защита детства сейчас в приоритете. А уж если ребёнок и того приёмный, а в нашем случае — это именно так то, каким бы племянником мой сын Петунии ни приходился, он опекаемый, за этим смотрят особо пристально. При таком контроле жизнь в чулане просто невозможна! Гарри бы мигом изъяли из этой семьи и передали в другой патронат! Кстати, представляю, сколько всего натерпелись Петуния и её муж, когда обнаружили под дверью Гарри. Полиция, обвинения, допросы, а уж про оформление бумаг вообще молчу… Дамблдор хоть позаботился о том, что бы метрику Гарри им с письмом предоставить? Сомневаюсь, он сам старик и живёт в прошлом веке! А ещё магглов он, видите ли, любит. Ни хрена он о них не знает!

Лили саданула кулачком по обивке диванчика, на котором сидела и сдула с лица выбившуюся во время интенсивных попыток то выбраться из гостиной, то нападок на Сириуса из причёски прядь волос.

— А ещё вопрос о том, действительно ли этот ребёнок является её родным племянником, раз уж я с ней не общалась всё это время, то откуда ей это знать? Одного письма с этаким утверждением мало! Вот если бы Дамблдор сам, лично в руки вручил, ещё можно поверить, так как вряд ли она знает других волшебников, и это уже может быть некоей гарантией, что ребёнок, действительно, является моим сыном. А так, подбросили непонятно кого на порог, письмо положили, да только то письмо и просто шуткой может оказаться! Я же говорю, неизвестно, что там конкретно было написано и как подписано…

— Да уж… — согласился Джей, — на письме скорее всего чары доверия висели, ну, чтобы магглы не сомневались в его истинности.

— Ф-ф-ф, — фыркнула Лили, — говорю же типичные волшебники, которым магглам пакость сделать, даже ненамеренно, как два пальца — это ж магглы, что о них переживать? Зато скандировать о дружбе с ними…

— Мы уже поняли, Лили, твою позицию, — Цисси взглянула на рыжую товарку и снова принялась читать.


— Ты заработал его в автомобильной катастрофе, когда погибли твои родители, — сказала она. — И не задавай вопросов.
Не задавай вопросов — это было первое правило спокойной жизни в семье.


— Не понимаю, — Лили скукожилась на своем месте. — Не могла Туни так поступить. Это же полный неадекват получается. Можно не любить, но это вообще ни в какие рамки не лезет. Если ребёнок не будет задавать вопросов, то как он будет познавать окружающий его мир? И про магию она ему, видимо, специально не говорит. Зачем? Он же всё равно волшебник! Ладно наши родители были не в курсе всего и не могли меня просвещать, но она-то! Хоть в чём-то могла бы и… Р-р-р-р…

— А Дадли тот ещё мудак, оказывается, — фыркнул Джей, когда прочитали о самой лучшей для Дадли забаве: поймай Гарри.

— Эт тебе карма отливается, — съязвил Снейп чуть заплетающимся языком. — Дадли этот всю вашу компашку олицетворяет, вот теперь сам прочувствуй, что…

Лили опять фыркнула, но повернувшись к Джеймсу, подтвердила слова Снейпа:

— Кстати, весьма и весьма похоже!

— Она опять с ним снюхалась! — горестно взвыл Блэк.

— Уймись, малахольный, — цыкнула на кузена Нарцисса. — И я тоже присоединяюсь к этому в том, что Северус прав! — и кинула в Блэка ещё одной подушкой.

А чтобы спор не разгорелся по новой, снова принялась громко читать.

— Не уметь в одиннадцать лет считать? — возмутился на это Поттер. — Я таким не был! Это ж деградант самый натуральный!

— А вот и нашлись денежки от государства, — снова начала заводиться Лили. — Вместо того, чтобы тратить пособие на моего сына, она своему подарки покупает? Нет, я её всё же убью, пусть этого ещё и не случилось!


«Вы могли бы оставить меня дома», — сказал Гарри с надеждой (он смог бы посмотреть телевизор, если захочет, и, может быть, даже поиграть на компьютере Дадли).


Тетя Петуния скривилась так, как будто съела лимон.


«А потом вернуться и обнаружить дом в руинах?» — огрызнулась она.


— Ну, понятное дело, — ухмыльнулся Джеймс, — стихийные выбросы, только вот чтобы разрушить дом?

— Ты всё же идиот! — вздохнула на этот раз Нарцисса. — Стихийные всплески у детей происходят на пике эмоций! И чем счастливее эти эмоции, тем менее травматичны выплески, как для окружающих, так и для самого ребёнка. Остолоп, — припечатала она Поттера. — Ты никогда не задумывался, почему тебя родители никогда даже не шлёпали? Несмотря на то, что получили из школы кучу вопилеров по поводу твоего поведения?

— Зато меня мои ремнём охаживали, — фыркнул Сириус.

Нарцисса смерила Блэка нечитаемым взглядом.

— А с тобой и не так нужно было, но тебе и это не помогло! Так вот, чем негативнее эмоция, спровоцировавшая всплеск, тем более вероятно то, что при этом всплеске что-то будет разрушено или кто-то пострадает. А вот магическое ядро ребёнка страдает в первую очередь от таких выплесков. Оно раскалывается, — продолжила лекцию будущий, как она сама надеялась — но кто ж ей позволит — колдомедик. — Твой, Поттер, сын, рос, если не в аду, то где-то близко к этому. Есть большая вероятность получения обскура…

— Обскура?! — вскрикнули хором и Джеймс, и Сириус.

— Именно! Обскура. Расколотое ядро и неподдающаяся контролю магия. Направленная исключительно на разрушение. Так что страхи этой Петунии о разрушенном доме могут иметь под собой обоснование. Она-то про магию знает! Хотя и не говорит об этом!

И она снова принялась читать, там как раз описывались те всплески, что вспоминал сам Гарри. Вполне себе безобидные: отросшие волосы, уменьшившийся свитер.

— Но это ничего не значит, — высказалась она для поддержания тонуса облегчённо вздохнувших парней. — Тут описывается только то, что он помнит сам, а что там было в самом начале его проживания у них? Он же не может помнить себя с самого младенчества!

— Куда в таком случае смотрел Дамблдор? — закономерно возмутился Джеймс.

— В пизду мадам Розмерты он смотрел, — прошипела Лили. — Сбагрил ребёнка и в ус не дует!

— Не… — отмахнулся Сириус, — туда он смотреть по определению не мог, ибо играет за другую команду — это достоверно известно.

— Ну, значит в задницу кого-то там, — фыркнула на это Лили. — Меня вот посещают совсем нехорошие размышления о том, что на Туни и этого, как его там, Вернона всё же регулярно кто-то воздействовал, иначе я её отношения и поведения совсем не понимаю. Да, она недолюбливает волшебство, но в чём-то и признаёт его, кхм, полезность. По крайней мере, когда я дома взмахом палочки посуду мою вместо многочасового бдения над раковиной или пыль вытираю, то это её совсем не возмущает (1), а очень даже нравится. Столько времени экономит, к вечерним танцулькам в клубе подготовиться удаётся лучше…

Лили задумчиво замолчала, закусила губу, а потом снова выдала.

— И у меня только одна кандидатура для всего этого. Сами догадаетесь — кто?

Джеймс выругался и взлохматил свою и без того отличающуюся повышенной лохматостью шевелюру.

— Если кроме Дамблдора, МакГонагалл и Хагрида никто не знает, где и с кем живёт Гарри… То… Хагрид вряд ли, да и декан наша… — он снова выругался.

— Вот и я о том же! — вскинула голову Лили. — К тому же он единственный, кто реально может отвлечь внимание маггловских социальных служб от того, что происходит в доме Дурслей, так, чтобы они и мельком на это внимание не обращали.

— Но зачем? Зачем ему это нужно? — отчаянно взвыл Поттер.

— Дальше будем читать? — съехидничала Нарцисса, — Вот, может, и узнаем?

— Р-р-р!

— Уймись, блохастый, ты-то где шляешься? — фыркнул Снейп.

— Р-р-р…

— Р-рва-в, клац, — а это уже от Гримма прилетело.

Малфой продолжал сидеть со скучающим видом.


«Бразилия, я иду… С-с-спасибо, амиго».


— А вот и первые скелеты посыпались из шкафов, — хмыкнул Блэк. — Змееуст? Твой сын змееуст?

Джеймс безучастно пожал на это плечами.

— У нас бывали в роду змееусты, — всё же прокомментировал он это явление, — всё же наше дальнее, седьмая вода на киселе, родство с обоими «непримиримыми» Основателями… Но уже поколений пять змееустов у нас не рождалось. Да, Гарри с такой способностью, при таком даре, разрекламированном в наше время с отчётливым тёмным душком и гнилостным запахом, придётся нелегко. Был бы я жив, проследил бы за тем, чтобы мальчик этим не сверкал в обществе. Хотя лично я сам не вижу в этом проблемы. Некоторые вон русалок понимают, и что-то в них пальцами не тычат, а ведь эти твари — те ещё твари, похуже гадов будут. От змей хотя бы яд на лекарства сцедить можно, а эти…


Он не знал, был ли в машине, когда родители погибли. Иногда, когда он долго напрягал память в своем чулане, он видел странную картину: ослепляющая вспышка зеленого света и горящая боль в голове. Это, как он полагал, было автокатастрофой, хотя и не мог вообразить, откуда взялся зеленый свет.


— От светофора, как вариант, — выдала на это Лили. — В десять уже бы знать такие вещи нужно… — она горестно вздохнула.


Он абсолютно не помнил родителей. Его дядя и тетя никогда не говорили о них, и, конечно, запрещали ему задавать вопросы.


— Ах, ну да, о чём это я, — снова вздохнула Лили, — Вопросы — это же вселенское зло. Блядь! Ладно, не хочешь не говори о волшебстве, но на элементарные-то?! Общедоступные! Она могла отвечать, а не отмахиваться?

— А получается, что что-то всё же наш сына про ту ночь помнит, — протянул Джеймс. — И цвет Авады помнит. Следовательно, он и правда, единственный, кто смог выжить под воздействием этого проклятия? Это невероятно! Как?!

Малфой якобы удивлённо изогнул свою белобрысую бровь.

— Хм, — откашлялся он, — у вас вообще-то покровитель рода, как бы…

— При чём тут это? — резко развернулся к нему Джеймс. — То, что Морана наша покровитель, ещё ни о чём не говорит. Авада действует и на нас. В частности вот мы с Лили мертвы, ты не находишь тут нестыковки с твоим утверждением?

— А если ещё и учесть тот факт, что сама же Морана вот только что призналась нам в том, что смерть Джи и Лилс была не своевременной, — поддержал друга Блэк. — И у нас вон Гримм, — Гримм в этот момент фыркнул презрительно, как показалось девушкам, — в покровителях, но как-то это не спасает нас от прогулки за грань…

Малфой решил пока промолчать. Замечание было отчасти справедливым, но у него самого уже тоже искрились кое-какие догадки. А раз этого не хотят видеть эти сопляки — то он им в проводники не навязывался.


В доме не нашлось ни одной их фотографии. Когда он был младше, Гарри мечтал, что приедет какой-нибудь неизвестный родственник и заберет его, но этого не случилось; Дурсли оставались его единственной семьей. Хотя иногда он думал (или надеялся), что незнакомцы на улице знают его. Правда, очень необычные незнакомцы. Маленький человек в высокой фиолетовой шляпе поклонился ему однажды в магазине, где он был с тетей Петунией и Дадли. Спросив у Гарри, знает ли он этого человека, тетя Петуния пулей вылетела из магазина, ничего не купив. Странная старушка, одетая во все зеленое, однажды весело помахала ему в автобусе. Лысый мужчина в пурпурной мантии пожал ему руку на улице и ушел, не сказал ни слова. Сверхъестественно, но все эти люди куда-то пропадали в ту же секунду, когда Гарри хотел рассмотреть их попристальнее.


— То есть… — задохнулся от возмущения на этот раз уже Джеймс, а не Лили. — То есть…

— Тебя тоже заклинило? — усмехнулся Снейп, отставив пустой стакан.

— Выясню, кто они были — бошки пооткручиваю. Руку пожать — это пожалуйста, а помочь ребёнку, по которому видно, что он не в самом благополучном месте живёт — это … Это выше моего понимания.

____________________________
(1) Опять канон. Судя по последующим репликам Петунии в хижине на острове, то колдовать этому поколению волшебников на каникулах никто не запрещал. От этого и отталкиваюсь в своих репликах, которые вложила в уста Лили.