Часть 1-2. Глава 1. Мальчик, который выжил
28 мая 2021, 14:44

Примечания:
Хотела разобрать как минимум две главы и выложить, но получилось только одну.

Примечание второе: И ещё... Разъясняю тот вопрос, что задавали в предыдущих коммах, для тех кто коммы не читает. Это **чтение** книг канона. Поэтому выдержки и цитаты тут присутствовать будут. Без этого никак. Я бы, может, и не стала бы их тут приводить, обозначив их какой-нибудь символикой, мол //______//, а там сами прочитаете, но кто станет читать это фф в обнимку с книгами канона? А для того, что будет происходить (обсуждения прочитанного героями фф) важна именно цитатность, точность представленного текста, а не то, каким мы (читающие этот фф) его помним. Сокращать буду насколько это возможно, но, как я уже отвечала, в первых двух книгах, что не фраза, то прицеп. В том смысле, что можно прицепиться чуть ли не к каждому слову и букве. Так что, подозреваю, что я тоже, как и многие авторы до меня, свалюсь в "яму" переписки канона.



Джеймс глубоко вздохнул и снова прочитал название главы.

— Мальчик, который выжил.

Мистер и миссис Дурсль, из дома номер четыре на Тисовой улице, могли бы с гордостью сказать, что они, слава богу, совершенно нормальные люди. Они были бы последними, от кого вы могли бы ожидать участия в чем-нибудь странном и таинственном, потому что они совершенно не одобряли подобной чепухи

— Дурсли? Это ещё кто? — перебил он сам себя.

— Судя по этому абзацу — магглы, — презрительно скривился Люциус, разглядывая набалдашник своей трости, который являлся и рукоятью волшебной палочки в одном лице, так сказать.

— И? Причём тут эти магглы? — фыркнул Сириус.

— Не будешь перебивать — скоро узнаем, — осадила его Нарцисса. — Джеймс, тебя это тоже касается. Не прерывайся ради мелочей.

Джеймс продолжил чтение, где как раз приводилось описание семейной четы Дурсль. Вопросов типа того: «Что такое дрели?» ни у кого не возникло. Лили и так магглорожденная, Джеймс и Сириус, в связи с обстоятельствами, тоже уже давно приобщились к маггловскому миру и даже в кино ходили. Северус тоже полукровка с отцом-магглом. Малфой, так показательно ненавидящий магглов, прекрасно знал, на ком именно зиждется их фамильное состояние — папА не брезговал проворачивать дела в маггловском мире. А чтобы не попасться на махинациях с «Конфундусами» и «Обливиэйтами» аврорам, необходимо знать и всю подноготную маггловского аспекта бытия. Так что тоже был далеко не «неандертальцем», как многие магглорожденные думают про истинных волшебников. Одна Нарцисса не совсем уловила суть, так не всякая уважающая себя леди будет вникать в такие тонкости «мужской области дел» — ей простительно. Девушке хватило и того, что она поняла — этот некий Дурсль возглавляет какое-то дело, то есть является не самым мелким офисным клерком.


У Дурслей было все что нужно, но кроме того, у них была тайна, и больше всего они боялись, что кто-нибудь раскроет её. Они с ужасом представляли, что случится, если кто-то вдруг узнает о Поттерах. Миссис Поттер приходилась миссис Дурсль сестрой, которую та не видела вот уже несколько лет…

— Петуния? — как-то сразу догадалась Лили.

— Похоже, что так, — снова прервался Джеймс. — В книге речь идёт о нашем сыне, следовательно, какие-то левые магглы тут упоминаться не могут, а у тебя, насколько мне известно, только одна сестра.

— Странно слышать от тебя, Поттер, логичные заключения. Твой мозг размером с грецкий орех и, по-моему, на это не способен, — отозвался презрительно от двери, где и продолжал сидеть на полу Снейп.

— Нюнчик, заткнись, — ласково так протянул Сириус.

— Ах, ты…

— Р-ра-у-ва-ф, — рыкнул на разошедшихся гримм, и те моментально сделали вид, что не собирались вцепиться друг другу в глотки.

— Ладно, ладно, — поднял руки Сириус, косясь на покровителя. — Но я всё ещё не понял, зачем пишется о них? Ну, не за ради же того, чтобы сообщить нам, что твоя сестра, Лили, вышла-таки замуж. Судя по её описанию, я вообще не понимаю, кто на неё мог позариться…

— Ну, если судить по описанию мистера Дурсля, то как раз такой и мог, тоже на первый взгляд неприятный тип даже для маггла. А вообще… Вы почаще прерывайтесь ради обсуждения каких-то незначительных деталей, — снова вставила свои пять кнатов Нарцисса. — Тогда мы и спустя вечность будем топтаться на одном месте!

Малфой считал ниже своего достоинства опускаться до обсуждения магглов вообще и конкретно этих магглов в частности. Джеймс продолжил чтение, которое всё равно нет-нет, да и прерывалось короткими репликами:

— Вместо того, чтобы воспитывать, поощряют такое свинское поведение у ребёнка, что из него в будущем получится?

— Кошка? Что-то мне это напоминает, а, Джей?

— А вот, кажется, и объяснение, — пробормотал Джеймс и зачитал место. Где описывались страдания Дурсля от встречи с магами и упоминания своей фамилии и имени Гарри. — Волдеморт исчез, и в плотной связке с этим событием идёт наша фамилия. Что-то мне это совсем не нравится.

— Как может не нравиться такая замечательная новость? — Сириус косил взглядом на Люциуса, пытаясь прочесть его реакцию на — для оного — как раз неприятную новость. — Волдеморта больше нет!

— Как раз тем, что при этом упоминается наша фамилия и имя нашего сына, а название главы недвусмысленно даёт нам понять, что…

— Да, уж, — поёжилась Лили, — у меня только одно предположение.

— Какое? — заинтересовалась Нарцисса.

— Страшное… Но я пока промолчу, дабы не накликать. Читай дальше, Джей. А вообще мне очень интересно, почему это я не поддерживаю отношения со своей сестрой. Она, конечно, не в восторге от того, что я волшебница, но мы вроде не ссорились настолько сильно, чтобы разорвать свои отношения вовсе… Может, это как раз из-за этого Дурсля? Сейчас Туни ни с кем не встречается, я бы знала…


Он был высок, строен и очень стар, судя по серебристым волосам и бороде, длина которых позволяла подоткнуть их под пояс. Он был одет в длинный балахон, сиреневая мантия касалась земли, а на ногах были ботинки с пряжками на высоком каблуке. Его светлые голубые глаза сверкали за очками в форме полумесяца, а нос был длинный и такой кривой, точно он был сломан как минимум дважды. Человека звали Альбус Дамблдор.

— Ну, вот, — вздрогнула Лили, — Если тут появился Дамблдор, значит… — она всхлипнула.

Джеймс, тараторя и практически не соблюдая знаков препинания, прочитал о встрече Дамблдора и МакГонагалл.


— Мой дорогой профессор, неужели такой здравомыслящий человек как вы не может называть его собственным именем? Вся эта Сам-Знаешь-Кто чепуха — я одиннадцать лет пытался убедить людей называть его нормальным именем: Волдеморт, — профессор МакГонагалл вздрогнула, но Дамблдор был чрезвычайно занят, пытаясь разлепить две лимонных дольки и, казалось, не заметил. — Все так запутается, если мы продолжим звать его Сам-Знаешь-Кто. Я никогда не видел причины бояться имени Волдеморта.

— Я знаю, вы и не боялись, — сказала профессор МакГонагалл, в ее голосе раздражение смешивалось с восхищением. — Но вы не такой как все. Все знают, что вы единственный, кого Сам-Знаешь-... ну, хорошо, Волдеморт, опасался.

— А ещё умной ведьмой прикидывается, — фыркнул Снейп с коврика у «двери».

— Кто? — удивилась Лили.

— Декан ваша, МакГонагалл.

— И в чём она не права? — с вызовом спросил Джеймс. — Ведь это правда, что Волдеморт боится только Дамблдора!

— Я же говорю, олень ты, Поттер, и мозги у тебя оленьи.

Сначала даже никто не понял, что произошло: Джеймс дернулся, а Снейп начал плеваться мыльными хлопьями. И только потом увидели, что палочка Джеймса аккуратно приземлилась возле Гримма, а тот фыркнул:

— Буф!

— Вот же, почему я должен терпеть его оскорбления? — возмутился Джеймс, неприязненно глядя на гримма.

Нарцисса опять сглотнула вязкую слюну, Малфой немного побледнел. Одна Лили не обратила на это внимание. Так откуда магглорожденной вообще знать, что это за сущность такая — Гримм, если она уж в саму Смерть с трудом поверила. Остальные, кроме Снейпа, тоже полукровки, кстати, преисполнились перед Поттером некоторого благоговения и опаски и уже не задавались вопросом, почему Того-Самого-Которого-Не-Называют завалил, в конечном итоге, Поттер. Походу получается, что Леди Морана в доме Поттеров не такой уж редкий гость, в отличии от остальных имеющихся покровителей родов, вон как он с ней по-свойски разговаривал, будто ничего такого выдающегося в её появлении и не углядел. А уж кричать на неё (это отметил Сириус, присутствовавший при разборке, а Малфой и Нарси уже позже к ним присоединились) — это вообще… Что уж там говорить о Гримме, который, как оказалось у Смерти в помощниках обретается?

— Баф, — ехидно так, мол, потому, что он прав и… — Клац, — щелкнул внушительными клыками пёсель и снова уложил голову на огромные лапы.

Снейп, наконец, проплевался, но язвительность свою несколько прикрутил, продолжив мысль:

— Волдеморт боится Дамблдора? Возможно, я с этим спорить не стану, ибо не знаю таких тонкостей. Но вот что точно могу сказать, что остальных он не боится точно. А на его Имени лежит проклятье сродни тому, что он на должность профессора ЗОТИ наложил. И каждый раз, когда кто-то произносит его имя, он это чувствует и может аппарировать сам или отослать своих подручных. А таких, кто может ему противостоять, на сегодняшний день раз-два и обчёлся, иначе бы он не мутил воду, а уже сидел бы в Азкабане или был вовсе мёртв. Дураков и самоубийц среди магов нет… — тут Снейп смерил взглядом Поттера. — Почти нет, — сплюнул. — И ты, олень, сам это знаешь!

Джеймсу хватило совести порозоветь щеками, что, впрочем, на его смуглой коже не особо и было заметно. А ведь Снейп сейчас не Америку открывал, а сказал вполне очевидные вещи, которые Джеймс знал и сам. Ещё бы не знать. То, что они не опасаясь треплют Имя Этого-Самого, так: Хогвартс равно Дамблдор. Под таким крылышком и похрабриться можно, а вот будучи за этими стенами и сам Джеймс бы поостерёгся вслух называть, ну, понятно кого.

— Но его, действительно больше нет, судя по этой книге, — неуверенно промямлила Лили, обращаясь к Снейпу.

— Привычка вторая натура, Лили, тебе ли не знать этой маггловской пословицы? Дамблдор сам только что вот этими словами признался — одиннадцать лет! Одиннадцать лет его называли не иначе чем Сам-Знаешь-Кто, а теперь перестроиться будет весьма затруднительно.


— Они говорят, — с нажимом сказала она, — что вчера вечером Волдеморт появился в Лощине Годрика. Он пришел, чтобы найти Поттеров. И говорят о том, что Лили и Джеймс Поттеры… они… они умерли.


— Я так и знала! — всхлипнула Лили. — Нас нет в живых!


— Совсем не весело, — мрачно откликнулся Сириус. — Мне требуется выпить.

— Ты уже попытался попросить домовиков, — ехидно оскалилась Нарцисса.

— Должен же я был попытаться? — отмахнулся Блэк и, встав с кресла, отправился в верх по лестнице в сторону спален мальчиков.

Вернулся он только спустя несколько минут, когда Лили уже немного успокоилась, Джеймс настойчиво втолковывал ей о том, что буквально несколько минут назад говорила и Смерть — этого ещё не случилось. И теперь у них есть шанс этого и вовсе изменить и не допустить. Лили вняла убеждениям, но продолжала промокать платочком глаза. Шутка ли, узнать из достоверного источника, что жизни тебе оставалось с гулькин нос?

— Интересно, а когда происходят эти события? — протянула Нарцисса.

— Леди Морана говорила что-то о не слишком далёком будущем, — вот эту тему Люциус мог и пообсуждать — это ж о магии, а не о магглах, — могу предположить, что временной промежуток максимум лет пять… От сегодняшнего дня. Дамблдор упомянул одиннадцать лет, силу Волдеморт начал набирать как раз где-то семь лет назад, и примерно пять лет назад его перестали называть… Получается ещё лет пять-шесть впереди до его исчезновения.

Лили опять вздрогнула. Что бы и кто бы там не говорил про Малфоев, но слава скользких интриганов и непревзойдённых аналитиков (а то как бы они свои интриги проворачивали?) тоже не с потолка взялась. И этому выводу тоже можно было верить.

Значит, всего пять лет? Им с Джеймсом оставалось жить всего пять лет и умереть в двадцать два? Да ещё и при этом оставить малого ребёнка сиротой. Интересно, а сколько лет в книге их сыну, Гарри? Понятно, что тоже не старше пяти. А уж если учесть прочие сопутствующие факторы (она же не собирается рожать вот прямо сейчас!) так и вовсе, хорошо, если три года есть — и это реально маленький мальчик. И что теперь с ним будет? Хотя из прочитанного и так уже понятно, что малыш будет жить с её сестрой, её мужем и капризулей-сыном.

И это тоже открывает много чего нехорошего. Они с Джеймсом мертвы, Бродяга и Люпин, скорее всего тоже, родители Джеймса мертвы уже сейчас, Блэки… А возьмут ли Блэки на воспитание полукровку, по их консервативному мнению? Это при том, что они родного сына, Сириуса, выжгли! Да и сама Лили не хотела бы, чтобы её ребёнок попал к таким ужасным людям. А больше родственников у Джея нет. По крайней мере, настолько близких, чтобы они могли претендовать на опеку. А те, что есть: оторви и выбрось — последователи Того-Самого. Получается, что малыша кроме её собственных родственников и отдать-то некому будет в случае чего. Но почему Петуния? А где же её родители? Бабушка и дедушка Гарри с её стороны?Неужели и они…

Нет, только не это.

Лили судорожно вздохнула и снова напомнила себе, что этого ещё не случилось и, дай Мерлин, уже не случится.

Сириус звякнул бутылками, которые держал в руках. Аж целых шесть бутылок с огневиски и три с шерри.

— Шерри для дам, — тут же отрекомендовался он.

— Откуда такое богатство? — полюбопытствовал Малфой, разглядывая этикетки на бутылках, которые явно говорили, что перед ним не дешёвое пойло из «Трёх Мётел» или тем более «Кабаньей Головы».

Нет, его не интересовали пути контрабандной поставки, сам, помнится, отличался, несмотря на свой статус старосты и лучшего ученика, так что знал, что Блэк своих путей не выдаст даже под пытками, но вот кто и за что ему поставляет такой элитный алкоголь — было безумно интересно. Вряд ли родители, с которыми Блэк был в перманентной ссоре. Так откуда у опального в семье школьника такое богатство?

— Всё тебе знать надо, не скажу, — огрызнулся Сириус, разливая по бокалам напитки.

Мазнул взглядом по Снейпу, скривился, но и ему налил. Тот, правда гордо отказался, хотя всё же соизволил покинуть коврик у двери и перебраться в одно из кресел, что стояло намного дальше от всей честной компании.

— Ну, если он нас там и нашёл, в Годриковой Лощине, то я уже не понимаю, что мы сами там делали, — почесал макушку Джеймс. — Почему мы находились там, а не в родовом поместье?

— Может, дальше будет ответ? — спокойно произнесла Нарцисса. — А то я тоже не понимаю, что в таком случае тут делаем я и Люциус, у нас вообще-то сегодня день помолвки, если Сириус вообще в курсе семейных новостей, — уколола блондинка.

— В курсе, Цисси, — буркнул упомянутый Сириус и скривился, — Ты достойна лучшего.

— Не тебе решать, Сири…

— Замяли тему — это твоя жизнь, тебе и мучиться, — не стал влезать в полемику Блэк. — Читай, Джей, а то полглавы еле осилили, а вопросов больше, чем ответов, появилось.


Дамблдор кивнул. Профессор МакГонагалл всхлипнула.


— Лили и Джеймс… Я не могу поверить… Я не хочу верить… Ох, Альбус…

Дамблдор похлопал ее по плечу:


— Я знаю… Я знаю… — сказал он грустно.


Голос профессора МакГонагалл дрогнул, когда она продолжила:


— Это не все. Говорят, он пытался убить их сына Гарри. Но — не смог. Не смог убить этого малыша. Никто не знает, почему или как, но говорят, что когда он не смог убить Гарри Поттера, силы Волдеморта были сломлены — и поэтому он исчез.


Дамблдор хмуро кивнул.


— Это… это правда? — запнулась профессор МакГонагалл. — После всего, что он сделал… стольких людей убил… не смог убить маленького мальчика? Это невероятно… из всех вещей, которые могли его остановить… Но как Гарри выжил?


— Мы можем лишь догадываться, — ответил Дамблдор. — Но никогда не узнаем.


Профессор МакГонагалл вытащила кружевной платочек и промокнула глаза под очками.

— То есть… — в совершеннейшем шоке спросила Нарцисса неизвестно у кого. — Он целенаправленно пришёл убивать ребёнка? Я правильно поняла тебя, Джеймс?

Джеймс ещё раз про себя перечитал отрывок и так же неуверенно кивнул.

— Не уверен, но похоже, что именно так.

— Люц, если ты хотя бы… хотя бы попытаешься… — тут она проглотила некоторые слова, видя, как заинтересованно за этим наблюдают Джеймс и Сириус, — … то нашей с тобой свадьбе не бывать! Это же надо! Поднять палочку на ребёнка!

— А меня вот больше интересует, — Сириус проглотил налитое огневиски. — Как это так возможно, что они не знают правды? Аврорат и ДМП совсем перестали работать? Расследование-то всё равно должно какое-никакое быть…

— Да, это весьма странно, — снова почесал макушку Джеймс и отлевиосил и себе бокальчик с огненным пойлом.

Лили недовольно поморщилась, но ничего не сказала, и сама потягивая принесённый Сириусом херес.

— Расследования-то ещё никакого и не было, — глухо сказала она. — Судя по всему всё что случилось, случилось буквально вот-вот, так что расследовать ещё ничего толком не успели…

— Зато разнести весть, праздновать и кутить — это успели. Сутки уже прошли! Для аврората это — уйма времени, чтобы уже досконально знать, что и как там произошло, а тут на тебе: « мы можем лишь догадываться, но никогда не узнаем правды». Это у магглов можно не раскрыть дело, особенно, если в нём присутствует волшебная составляющая, но у аврората-то на это есть свои контр-меры! Так что это не катит… — взбеленился Сириус.

Люциус только лениво похлопал руками на столь страстный спич.

— А чего ты тут хлопаешь, Малфой? Чего хлопаешь? Я тебе сейчас навскидку пару процедурных карт действий в таком порядке выдам. Свидетелей нет? Ритуал памяти вещей — есть. И, уверяю, оперативники этим ритуалом пользуются и в хвост, и в гриву, и по менее значимым поводам, чем убийство! В этом случае, я даже, думаю, не поскупились бы и на хроноворот! Их в Министерстве и Отделе Тайн целый стеллаж разных модификаций и свойств. Есть и такие, что не переносят материального тела, а только эфирную составляющую, которая никак не может повлиять на то, что происходило в прошлом! (1) И именно этой модификацией очень часто пользуются следователи, для выяснения всех обстоятельств преступления. Да, выдают его только по «большим праздникам» и случаям, но вот эта ситуация разве не есть «тот самый случай»?

— То есть, — закусил губу Джеймс, — получается, что: либо Дамблдор тут откровенно врёт МакГонагалл и всё он прекрасно знает, либо…

— Либо — что? — спросила Лили.

— Либо расследование вообще не проводилось. И что из этого хуже я даже не знаю.

— Почему?

— Ну, если расследования не проводилось, то тут, думаю, и так понятно, что в таком случае дела в мире полный швах. А, если первый вариант и Дамблдор просто не договаривает профессору МакГонагалл из каких-то своих соображений… Мне это не нравится тем более. Какие такие причины у него имеются, чтобы молчать и не говорить всей правды?

— Ладно, читай дальше, а то, действительно, что-то много времени у нас уходит только на чтение семи страниц текста, — сказала Лили, немного осоловев под воздействием хереса.


— Это лучшее место для него, — сказал Дамблдор твердо. — Его дядя и тетя объяснят ему все, когда он подрастет. Я написал им письмо.

— Он что сделал? — округлила глаза Лили. — Всего лишь написал письмо? А поговорить с глазу на глаз? Учитывая всё то, что было тут написано до этого момента — они вряд ли вообще будут что-то объяснять мальчику! Вот даже великие волшебники такие волшебники. Магглы и для него грязь под ногами, которые даже не заслуживают личного разговора — письмо, и этим всё сказано. Ещё неизвестно, что в этом письме написано! А то, если в таком же стиле, как он ответил Петунии, на то письмо… Лили зажмурилась.

— Какое такое письмо? — заинтересовался Сириус.

— Не важно, — отмахнулась девушка. — Но было дело, Петуния писала ему, и он ей ответил. Да так, что она после этого письма ни со мной, ни с родителями три месяца не разговаривала. Когда всё наладилось, мне удалось прочитать это письмо — и знаете, что я вам скажу? Вы все одинаковые…

Она всхлипнула, но тут же протёрла глаза платочком.

— Такие, как Малфой, хотя бы более честные в своих отношениях и высказываниях — они сразу и недвусмысленно высказывают нам то, как они к нам, магглорожденным, относятся, а уж про магглов и вовсе не стоит говорить. Вы же чистенькие, беленькие и светленькие… Да, да, Джеймс, это я сейчас и про тебя в частности говорю. На словах вы одни, а по поступкам совершенно противоположные.

— Лилс, ты чего это? — опешил парень от внезапной вспышки агрессии со стороны девушки.

— Вот и Дамблдор туда же. Все вокруг говорят, что он магглорожденных привечает да помогает, а по факту получается да по его поступкам — ненавидит он магглов ещё похлеще тех же Пожирателей Смерти.

Малфой с изумлением уставился на девушку. Это было весьма неожиданно. И это стоило обдумать.

— Да, что там такого в этом письме было-то? — ещё раз попытался добиться ответа Джеймс.

— Это уже не важно, — отмахнулась Лили. — Но если то письмо, что он «написал» вот здесь и сейчас, на этих страницах, было написано в том же стиле, то я не удивлюсь, если наш с тобой будущий сын прожил своё детство в настоящем аду. Так тебе понятно будет?!


— Письмо? — слабым голосом повторила профессор МакГонагалл, усаживаясь обратно на стену. — Дамблдор, вы в самом деле полагаете, что можете объяснить все письмом?

— Вот, даже профессор МакГонагалл это понимает! — вскочила с кресла Лили и экспрессивным жестом ткнула пальчиком в направлении книги.


— Эти люди никогда его не поймут! Он будет знаменит — легендарен — я не удивлюсь, если когда-нибудь сегодняшний день назовут Днем Гарри Поттера — о нем напишут книги — каждый ребенок в мире будет знать его имя!

— Тьфу ты, её, оказывается, только это и волнует? Будущая или уже настоящая известность мальчика. А на него самого ей насрать! — и Лили снова упала в кресло, залпом выпив весь оставшийся херес.

Она повертела опустевший бокал в руках, посмотрела на пламя камина сквозь его стенки, на которых ещё сохранились капельки вина, и вдруг с силой бросила этот самый бокал в камин, где он, столкнувшись с закопченными камнями кладки задней стенки, брызнул осколками. Она решительно притянула «Акцио» себе другой бокал и початую парнями бутылку.

— Ну, а что? Тут просто хересом нервы не успокоишь. И нечего кривиться, Малфой, вон и Нарцисса уже готова к этому средству прибегнуть!

— А почему бы и да? — сама себя спросила Нарцисса и тоже последовала пагубному примеру.

— Чем быстрее мы это прочитаем, тем менее сопьются… наши дамы, — сморщился в своём кресле Снейп, который предпочёл пока что всё это слушать молча и почти не встревать.

— Совершенно верно, — согласился Дамблдор, серьезно глядя поверх своих очков в форме полумесяца. — Этого будет достаточно, чтобы вскружить голову любому мальчишке. Знаменит еще до того, как научится говорить и ходить! Знаменит по причине, которой он даже не помнит! Разве вы не понимаете, что для него лучше подрасти, пока он не будет готов к этому?

— Может, это и логично, но среди волшебников вообще… Вот вообще, что ли нет никого, кто смог бы не обращать внимания на эту знаменитость и спокойно воспитать ребёнка? Зачем его отдавать туда, где он заранее уже ненавистен? А ведь это так, судя по прочитанному! — опять не сдержалась Лили. — И только не говорите, мне, что Дамблдор даже не попытался ничего узнать об этой семье, прежде, чем всучить им моего сына! Не поверю!

— А вот тут ты права, об этом говорит и тот факт, что они сейчас стоят на этой Тисовой улице и ведут беседу. Значит, знают, где они живут, а откуда им это знать, если они их целенаправленно не искали? — Джеймс вздохнул. — Ведь сейчас твоя сестра находится в Коукворте, а не в Литтл-Уингинге, не так ли?

— Именно так, — кивнула Лили.

— А после школы отношения у вас сошли на «нет», — кивок на книгу, — и ты вряд ли, даже если бы знала, куда она переехала, говорила бы об этом кому-либо в магическом мире.

— Скорее всего. Зачем магам эта информация? Особенно, если учитывать, что мы не общаемся, — снова кивнула Лили.

— Вот это-то мне тоже не нравится. Я допускаю, что вместе с нами, а, возможно и раньше, погибли и Сириус, и Питер, и Ремус. Тут не просто так говорится о том, что погибло слишком много народу. Мои родители тоже погибли от его руки, так что я это могу допустить, что близких родственников с моей стороны не осталось, но всё равно отдавать ребёнка туда, где он заведомо будет несчастен… Это слишком самонадеянно. Да и вообще… Причём тут Дамблдор? На каком основании он распоряжается судьбой сироты? Он что? Успел стать главой Опекунского Совета Министерства Магии?

— Насколько мне известно, — надменно вставил Малфой, — он всего лишь член Визенгамота, причём один из самых младших! Не по возрасту, по ступени.

— Всё так, — согласился Сириус.

— Вот и я о том же, — закивал Джеймс. — А то, что он директор «Хогвартса», не даёт ему права распоряжаться судьбами осиротевших детей. Он всего лишь несёт ответственность за их образование и благополучие, но только в тот период, пока мы находимся в стенах школы. А нам, Поттерам, Дамблдор ни сватом, ни братом не приходится, чтобы он имел право решать, что делать и кто будет воспитывать ребёнка…


— Хагрид, — сказал Дамблдор облегченно, — наконец-то. Где ты раздобыл этот мотоцикл?


— Одолжил, профессор Дамблдор, сэр, — сказал гигант, осторожно слезая с мотоцикла. — Молодой Сириус Блэк дал его мне, сэр.

— Не понял! — на этот раз со своего места вскочил Сириус, — Как так? То есть я жив? Так какого хрена?! Отдайте племянника мне, и дел с концом! Зачем его отдавать каким-то левым магглам?????

Все остальные тоже переглянулись. Пока ещё понятного было меньше, чем «мало».

— Строго говоря, — Джемс лукаво усмехнулся, — Это ты мне племянником приходишься, а с моим сыном вы братья.

— Да какая разница-то? Я жив! Я его ближайший родственник и я взрослый! Почему мальчика не отдали мне?

— А вот тут ты прав, почему это не было сделано?


— Никаких проблем?


— Нет, сэр — дом был почти разрушен, но я вытащил его оттуда, пока не начали собираться магглы. Он заснул, когда мы летели над Бристолем.

— Эм, что? — поперхнулась Лили. — То есть это как? Как так? Я уже молчу о том, кто именно является «перевозчиком» моего ребёнка, но как такое возможно? Прошли уже сутки! А они только сейчас его вытащили из развалин?! Все уже сутки напролёт говорят о том, что там произошло и восславляют непонятно что и кого, а они только сейчас удосужились найти и спасти маленького мальчика?!

— Тише, Лилс, тише! Этого уже не будет. Успокойся. Но я тоже в ахере!

— А уж я в каком ахере! — поддержал друга Сириус.

Снейп только скривил губы в горькой улыбке. Его и так жизнь не баловала, в отличие этих двоих, и вот он-то как раз прекрасно знал, как может «не» работать вся эта система на собственном печальном примере.


Дамблдор и профессор МакГонагалл склонились над свертком одеял. В нем, едва видный, спал младенец. Под прядью блестящих черных волос на его лбу они могли увидеть чудной шрам — в форме молнии.

— Младенец! — горестно взвыли обе дамы. — Раненный!


— Это куда…? — прошептала профессор МакГонагалл.


— Да, — сказал Дамблдор. — Этот шрам останется у него навсегда.

— Да вам-то почём знать? Вы его же даже в св.Мунго не повезли! Идиоты! — взвыла раненным носорогом Лили. — Как так можно?!


— Вы не могли бы что-нибудь сделать с ним, Дамблдор?


— Даже если бы я мог, то не стал бы. Шрамы могут пригодиться. У меня самого есть шрам над левой коленкой — прекрасная
карта лондонского метро. Ну, Хагрид — давай его сюда — нам пора заканчивать с этим.

— Щ-щ-щ-тоо-о-о?!

— Я всегда подозревал, что в каждой женщине живёт гадюка, даже, если эта женщина учится на Гриффиндоре, — меланхолично пробормотал Малфой и опасливо отодвинулся от закипающей Лили.

Да и Нарцисса была не менее разгневана, по крайней мере, шипела она тоже знатно. Прямо серпентанго натуральное, вроде всё понятно, а разобрать ничего не возможно.

— Этот пизданутый на всю голову старый пердун даже не подумал о том, чтобы как-то помочь? Не стал бы он, видите ли?! Да я… Да я ему сейчас пойду и все ноги повыкручиваю, руки пообрываю и скажу, что так и было, и только пусть попробует мне к мадам Помфри пойти! Заново яйца вырву!

— О-о-х! — Сириус прикрылся томом. — Джей, ты уверен, что вот на этом ты хочешь жениться?

— … сравнил мне тут звезду с поганкой! Хуесос старый. Да как он только мог… Да я…

И Лили кинулась к двери. Гримм проводил её меланхоличным зевком, но не препятствовал.

— Бомбарда!

Но заклинание обратилось в пшик.

— Выпусти меня, псина приблудная! Я ему… Я ему…

— Заклинило, — констатировал Снейп. — Я её в таком накале только один раз и видел. Теперь минут десять, пока не проорётся и не успокоится…

Главу дочитывали только спустя полчаса времени, когда Лили всё же окончательно выдохлась в своих попытках взломать дверь и оправиться в победный путь «мсти» для Дамблдора.

— Пусть этого не случилось, — глухо высказалась она, когда были прочитаны последнее строчки: «За Гарри Поттера! За Мальчика, который выжил!». — Но это могло случиться, и я ему этого не прощу. Как только мы выйдем отсюда, пусть ищет себе убежище! Надо же! Ему раненного ребёнка привезли, а он не только сам первую медицинскую не оказал, так ещё и не соизволил в больницу ребёнка отвезти! А последнее — это вообще… Бросить малыша на пороге и даже не постучать в дверь, я уже не говорю о том, чтобы позвонить в дверной звонок! Это для отсталых магов уже сложно. Но хотя бы постучать! Нет, оставили ребёнка лежать на обледенелом пороге до самого утра! Ноябрь месяц!

Вздох — выдох и краткое, отрывистое:

— Я. Его. Убью! И поддаваку МакГонагалл тоже! Тварь!

Все присутствующие только переглянулись — какого дьявола, оказалось, они разбудили. А ведь и не скажешь даже… Мда.

— Джей, — тихо-тихо, чтобы услышал только Поттер, спросил Блэк, — а ты точно уверен, что… стоит жениться?

— Я в этом уверен был с самого первого курса, если ты не забываешь. А сейчас так просто обязан! — ухмыльнулся Поттер. — Какая женщина, а?

— По-о-оттер!

— А Хагрида? — стрельнул взглядом Джеймс.

— А с этого недоумка и взятки гладки, там уж точно мозгов с грецкий орех и другого поведения и поступков, не говоря уже о собственных логических рассуждениях, от него ожидать не стоит.

Снейп опять скривился в мерзкой улыбке, вот уж в чём-чём, а в этом мнении Лили его поддерживала тоже с самого первого их знакомства с полувеликаном на перроне Хогсмида, когда он созывал их, первокурсников, спускаться к лодкам.

____________________________

(1) Ну, да мои придумки, но у Ро вообще как-то слабо развит магмир. Судя по её описанию самое большее на что способны волшебники — это шуточные заклинания балаганного пошиба да проделывание гадостей для магглов. Там и посуду зачастую ручками моют, хотя есть такие заклинания как «Тергео» и «Эванеско». В крайнем случае, заставляют посуду мыться самостоятельно в раковине, на подобие современной посудомойки. Ещё раз повторяю это при условии наличия таких заклинаний, как «Тергео» и «Эванеско». Не помню их наличия в книге, но в каком-то из фильмов точно «Эванеско» упоминалось, причём никем другим, как Снейпом. Даже если это фанонный штамп — пусть здесь это будет.