- Доброго дня, мастер! – Кати вежливо присела в поклоне перед сгорбленным старичком, подстригавшим кустарник.
- О, девочка, и тебе здоровья! – обрадовался дедок, вытирая рукавом лоб и откладывая здоровенные ножницы. – Как дела? Что новенького поведаешь?
Бледно-серые глаза льдисто блеснули и тут же спрятались под лохматыми бровями.
- Э-э-э, - запнулась воспитанница, - всё хорошо.
- Врёшь! – ни секунды не промедлив, заметил дед.
- Я – полная идиотка, - в голосе прозвенели слёзы. Кати упрямо тряхнула головой, от чего чуть не рассыпалась причёска. – Не надо было спорить с мистрисс. Надо было вести себя тише воды и ниже травы и стать совершенно незаметной.
- В фрейлины? – садовник даже не остановился, продолжая методично чикать лезвиями, убирая мелкие лишние ветки.
- Не хочу, - шёпотом взвыла девушка. – Уж лучше в глушь, в няни или учительницы, или экономки.
- Почему? – старичок бросил торопливый взгляд в сторону гуляющих учениц. Пока никто не приближался, и ставить глушащий полог не имело смысла.
- Игрушкой для королевских сынков быть не хочу.
- Сломать могут и в глуши, не всякого нанимателя прочитать можно как книгу, - ножницы продолжали вжикать, заглушая произнесённые слова. – Я зря, что ли, тебя учил? Алхимия тебе даётся легко, пусть сама и не добудешь нужные ингредиенты, но определишь и яд, и приворотное, да и другие неприятные добавки, которыми часто балуется высокий двор. Пить без нужды эту дрянь не будешь – уже помощь в жизни. Плюс твой основной дар. Постарайся без крайней нужды его не применять.
Кати провела рукой по укороченным веткам, топиарное искусство её не прельщало, особенно, когда губилась красота растения, насильно превращённого в зелёную фигуру. Другое дело, когда для оформления сада использовались арки и шатры, увитые висячими цветущими лианами.
- Там будет придворный маг, - девушка делала вид, что обсуждает с садовником обрезку самшита. – Он по-любому опытнее.
- Опыт не всегда может оказаться полезным, - дедок отложил ножницы и прищурился, оценивая получившуюся линию. – Во дворцах боевой маг положен, со знанием алхимии и артефактов. Если ты будешь аккуратна, то вряд ли он сможет распознать. В здешнем королевстве при дворе нелюди не служат. Вот те, да… Те тебя прочитают. Что делать собираешься?
- Найти в библиотеке свод законов и уложений, касающийся фрейлин и их обязанностей при дворе. Посмотреть, на что можно опереться.
- Сомнительно, - садовник покачал головой и опять взялся за ножницы. – Для короля и его семьи законы не писаны, они ими вертят как пожелают.
Кати тоскливо отвела взор, всё то, что ей только что сказали, и так было известно. Надежда прощально затрепыхалась, умирая под грузом обстоятельств.
Рядом с цветущим жасмином прогуливались парами воспитанницы. Чинно, не торопясь, как и положено знатным девушкам. И беседу вели неторопливую лёгкую, как их учили. Если бы не короткие взгляды, бросаемые по сторонам, можно было подумать, что они просто любуются ароматными белыми цветами.
Налетевший лёгкий ветерок тряханул ветки яблонь, осыпая нежными лепестками будущих фрейлин.
- Не горюй, - дедок вдруг нечаянно выпрямился, оказавшись выше Катрины, и тут же снова сгорбился, пряча выправку бывалого воина. – Во дворце для тебя найдётся советчик, мудрый, но…
Он замялся, не зная как объяснить отчаявшейся девчонке, что любую ситуацию можно обратить себе на пользу. Или почти любую.
- Правда? – голос выпускницы прозвучал бесцветно, словно она потеряла интерес к жизни.
- Он несколько необычен, этот… слуга. Да, слуга. Если сможешь переступить через своё неприятие на первый взгляд недалёких и сумасшедших особ, то он может выручить.
Сумасшедший при высочайшем дворе – это было что-то новое. Хотя, нет, не новое. В памяти шевельнулись рассказы отца…
- Королевский шут? – сообразила Катрина. – Человек, которого никто не принимает всерьёз, который может говорить завуалированные гадости и получать за это несерьёзные наказания.
- Верно, личный шут её величества. Преданнейший слуга королевы, цепной пёс, заглядывающий ей в рот. Во всяком случае, так считает она сама.
- Но ведь королева…
Кати не успела договорить, но садовник понял и так:
- Это двор, милочка. Каждый носит свою маску, старается соответствовать своей роли. Так вот, шут – вообще персона неоднозначная, много видящая и слышащая. И многоопытная, другие на таком неустойчивом месте долго не удерживаются. Нужно уметь играть на грани, не скатываясь в настоящее умопомешательство.
- Благодарю, - в этот раз последовал не книксен, а только лёгкий кивок головой. Аристократка не благодарила простолюдинов поклонами уважения, только могла надменно кивнуть в знак согласия, не более. – Всё-таки свод законов я проштудирую, мало ли.
- Валяй, - в глазах садовника промелькнула усмешка. – Но лучше посмотри карточные и прочие азартные игры, которыми развлекаются благородные господа. Там есть вероятность игры на желание и возможность, пусть на короткое время, себя обезопасить.
- Зайду вечером.
Последнюю фразу Кати цедила сквозь зубы, поскольку приближалась сеньера Ларина, самая подозрительная и придирчивая из воспитательниц.
Дедок раскланялся, не выпуская из рук садового инструмента, и в лице не переменился. Подумаешь, какая-то сеньера! Пусть они сами попробуют ветки постричь, или траву покосить. Садовника на ту нищенскую зарплату, которую давала школа, найти было очень тяжело.
- Девушки, ваше свободное время подошло к концу, - сеньера Ларина звякнула бронзовым колокольчиком. – Сейчас ученицы идут на дальнейшие уроки, а с выпускницами займётся сама директриса.
- Так мне же разрешили перенести занятия в библиотеку, - удивилась Катрина.
- Посетишь её в другое время, для вас будет особый урок в полных зимних нарядах, а то скоро осень…
Воспитательница отчего-то стушевалась и заспешила за собирающимися воспитанницами.

Юбки сегодня оказались особенно тяжёлыми, на будущих фрейлин надели стёганые ватные, чтобы они испытали, как будет выглядеть вес настоящих нарядов в холодное время  года. Истинные придворные не боялись ни жары, ни сквозняков, всегда демонстрировали лёгкие улыбки или подходящую к случаю задумчивость, блистали умом или, напротив, умели вовремя промолчать. Всё это буквально вбивалось в юные головы с малолетства.
Шерстяные платья, тёплые шали и пальто, отороченные мехом – больше ничего школа не предоставляла. Воспитанницы из семей побогаче сами составляли свой гардероб, руководствуясь советами воспитательниц. Те, у кого родных не осталось, пользовались школьными нарядами, оплаченными из специального фонда, утверждённого лично её величеством. В комнатках иногда шептались, что за эту милость и приходилось расплачиваться будущим фавориткам.
Фаворитки, да, эту тему и решила объяснить лично сеньера директриса, чтобы даже у самых строптивых осталось достаточно времени, чтобы поразмыслить и смириться с неизбежным.
- Теперь поговорим о фаворитках, - директриса оглядела воспитанниц и убедилась, что только двое стыдливо опустили глаза, у остальных, напротив, взоры загорелись неподдельным любопытством. – Принцы при своём статусе вполне могут позволить не быть галантными кавалерами. Они позволяют себе напрямую озвучить приглашение в спальню понравившейся фрейлине. Силой заставить не могут, нет, но вот устроить кучу неприятностей в случае отказа им вполне по силам. Решать только вам, готовы ли стать утехой на одну ночь или подняться до статуса фаворитки. Ваше положение окажется крайне затруднительным. Сопротивляться открыто? Помилуйте, я хотела бы посмотреть на ту особу, у которой хватит на это смелости и желания. Быстро уступить? Это равносильно мгновенной потере репутации. Придётся искать подобающие выходы, применить немало такта и находчивости. Тем более, что королевский двор живёт сплетнями и слухами и мельчайшие подробности вашей встречи в спальне могут быть разглашены по всему дворцу.
- А почему мы должны соглашаться на сомнительные предложения от принцев? Здесь только знатные девушки, все имеют титул, а значит заслуживают уважения, - у Катрины выдержки не хватило и она решила в лоб озвучить то, что мучило её уже несколько недель. Ещё бы в спальнях воспитанниц нервным шепотком обсуждали именно эту тему.
Сеньера Смилле недобро взглянула в сторону той, что так не вовремя вылезла с подобным вопросом. Не вовремя! Однако, этикет в неё был вбит куда лучше, да и интригами с неудобными вопросами тоже приходилось заниматься будучи при дворе. И пусть ей не заинтересовался никто из тогдашних принцев, что было даже обидно, но насмотреться и наслушаться удалось многого.
- Кати, внимание принца очень много значит, - директриса взяла себя в руки и её улыбка казалась вполне искренней и, безусловно, светской. – Куда хуже, если тебя попросту не заметят, сочтут за мебель или за низшую прислугу. Фаворитки присутствуют на всех балах, к ним обращаются восхищённые взоры, они купаются в роскоши и внимании, ведь находятся так близко к членам правящей семьи.
«Ага, восхищённые! Скорее, возмущённые, завистливые», - подумала Катрина. Вслух говорить ничего не стала, бесполезно, только потупила взгляд. Встречаться глазами с госпожой директрисой, которая щебетала как влюблённый кенар, всё дальше и дальше уходя в расписывание сомнительных прелестей королевского двора, было рискованно.
Дальше она честно пропустила мимо ушей все разглагольствования госпожи Смилле, объясняющей как можно привлечь к себе внимание царственной особы. Очень хотелось вылезти из корсета, который сегодня затянули особенно туго. «Чтобы придать лицу необходимую бледность и в качестве тренировки выдержки», - классная дама всегда была на высоте, находя подходящее оправдание применению этих пыточных инструментов.
В голову лезло совсем другое – садовник дал очень хороший совет. Стоило попытаться склонить на свою сторону шута королевы. Немного смущала характеристика, которую озвучил старик – безусловно предан. Что понимал под преданностью сам шут? Об этом стоило подумать в первую очередь.
Кати настолько увлеклась своими мыслями, сохраняя на губах лёгкую улыбку, как и и учили, что не заметила появление директрисы прямо перед собой.
- О чём задумалась моя выпускница? – в голосы сеньеры Смилле звучала только ласка, помноженная на доброжелательство со вниманием и поистине материнской заботой.
- О, простите, - девушка с трудом выпрямилась после очередного поклона. – Немного зафантазировалась, ведь вы так чудесно рассказали о дворе, что я позволила себе помечтать.
Директриса задумчиво смерила взглядом воспитанницу. Если эта своевольная особа хоть чуть возьмётся за ум, то можно будет считать это ещё одной маленькой необходимой победой в подготовке новых фрейлин. Строптивыми увлекались, но лишь до определённого предела. Слишком большое и упорное сопротивление вызывало неприкрытую ярость царственных особ. А вот небольшое кокетливое упорство, напротив, способствовало разжиганию интереса.

- Катюнь, да что на тебя нашло? – уже в спальне простонала Нарайя. – Ведь знаешь, что молчание – золото. Как бы ты не упиралась, всё равно отвезут во дворец. Не хочешь стать постельной игрушкой, так продумай своё поведение. Ведь ты же понимаешь, что принцы не на смазливое личико падают, а просто на новенькое.
- Не хочу, - прошептала Катрина, торопливо сдирая тяжёлую одежду и складывая её в личный сундук, служащий гардеробом. – Но ты права.
Она больше ничего не сказала и дальше переодевалась молча. Какое счастье, что её наряды включали в себя лишь форму и пару простейших платьев! Может стоило стать незаметной? Или похожей на домашнюю учительницу?
- А я, напротив, мечтаю о внимании и благосклонности, - заметила черноволосая статная девушка, старательно расправляя оборки домашнего платья. – Только так можно сделать хорошую партию. Двор – это место интриг и… интересных и состоятельных мужчин.
- Угу, - Кати скрутила волосы в узел и пристроилась к зеркалу, закалывая его шпильками. – Очень интересные и состоятельные. Особенно лакеи и дворецкие. Повара тоже ничего, по крайней мере, с голоду не умрёшь.
- Да ладно, ты меня поняла, - небрежно отмахнулась красавица. – Вблизи королевской четы всегда вьются аристократы, допущенные в свиту. У них есть сыновья, племянники и прочие родственники мужского пола, не обделённые титулом и состоянием. Не стоит сбрасывать со счетов и представителей иных государств, ведь во дворец будут приезжать всяческие именитые послы. Вдруг понравлюсь?
Воспитанницы зашептались – всем хотелось сделать хорошую партию.

Из-за беседы, затеянной директрисой, остальные уроки у выпускниц отменили, впрочем, зашедшая вечером госпожа Фатиана провела краткий экскурс по нарядам, принятым во дворце. Кати слушала вполуха, стараясь казаться внимательной и заинтересованной. Её волновало совсем другое – как бы ухитриться сбежать в сторожку садовника?
- Катрина, прекрати дёргаться, будто ты сидишь на еже, - воспитательница всё же умудрилась заметить её нетерпение.
- Ах, сиятельная сеньера, - Кати льстила в лицо, все знали, что Фатиана обычная горожанка, - мне хотелось бы навестить садовника. Сегодня на прогулке он рассказал о мелколиственных кустарниках и способах их обрезки. Это интересная тема для поддержания светской беседы и мне хотелось бы…
- Иди.
Ответ был кратким. Коль директриса сама разрешила подобные встречи, то не стоило держать девушку.
Не торопясь, степенно, Катрина ещё раз поправила причёску, накинула на плечи простую шаль. Этот жест получился царственным и элегантным, как их и учили, и воспитательница одобрительно кивнула вслед ученице.

Девушка шла не торопясь, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не побежать сломя голову. Не стоило выказывать очевидного интереса – вдруг оставят без подобных прогулок, которые служили отдушиной.
Сторожка стояла около ворот, будто прилепленная к стене, огораживающей школу. Не рядом с воротами, нет, ближе к саду.
Проскользнув в приоткрытую дверь, Кати коротко выдохнула, сбрасывая напряжение.
- Не закрывай, всё равно следящий артефакт заметит чужое приближение, - старик проговорил это, не поворачивая головы и продолжая точить лезвия садовых ножниц.
- Мастер Эугерний, не могу больше, - девушка прошла дальше в небольшую комнатку и села около стола. – Боюсь, смертельно боюсь приставаний, не сдержусь ведь.
- Да, это опасно, и ты не настолько хорошо контролируешь свою силу, - согласился садовник. – Альбом раскрой и положи на стол, чтобы не искать, если вдруг пожалует проверка.
Кати послушно выполнила указание и сдулась как шарик, чуть сгорбившись и подперев руками голову.
- Устала, честно, устала…
- Терпи, недолго осталось, - Эугерний метнул короткий взгляд на обычные часы-ходики, артефакт встроенный в циферблат пока молчал. -  Шаттерен, как сама понимаешь, шут необычный. Он хороший маг, но об его талантах тебе рассказывать не буду, меньше знаешь – крепче спишь. Записку я ему отправил, проследит и поможет. Ну, а дальше всё будет зависеть от твоего настоящего желания.
- Благодарю, но вряд ли он вхож в спальню кого-либо из принцев. Так что…
- А кто тебе сказал, что действовать нужно обязательно только тогда, когда находишься в этом же помещении? – удивился мастер. – Можно стоя под окном или проходя по коридору. Шат – немолод, как и я, и очень опытен. К тому же у него свой интерес. Куда опасней, если тебя пристроят в свиту на выезды, в этом случае он уже не дотянется. Сила, знаешь ли, тоже свои пределы имеет.
- Этого я тоже боюсь, - призналась девчонка, вытягивая из ящичка стола колоду карт. – Заниматься будем?
- Будем, только перемешаю сам и закрою от тебя экраном. Во дворце не дураки сидят, и не стоит недооценивать королевского мага, ему не просто так деньги платят. Скорее всего, правящая семья будет защищена амулетами от просмотра и прослушки, но их можно обойти. Начали.