"Генеральный Викарий очень любил принимать исповедь.
Исповедь – она как песня. Не случайно он никогда не говорил «принимать исповедь», а говорил «слушать исповеди».
Вот слушают ведь люди одни и те же песни. Кончится пластинка – опять поставят, и снова, и снова. И не надоедает.
Так же и исповедь. Ничего нового ведь почти никто не говорят. Грехи у всех одни и те же. Ну точно как песня.
К тому же это впечатление хорошо знакомой песни усиливалось благодаря формульному обрамлению исповеди: «со времени последней исповеди оскорбил Бога следующими грехами», «больше грехов не помню, обо всех этих сожалею» и прочая. Ну, совсем как любимая пластинка.
И Генеральный Викарий всячески назидал прихожан, чтобы эти формулы свято хранились и непременно каждый раз дословно повторялись.
Правда, находились некоторые странные вольнодумцы, которые начинали нести всякую отсебятину. В таких случаях Генеральный Викарий мысленно чертыхался и про себя приговаривал: «Испортил песню, дурак!»
Многие, когда слушают любимую песню, к концу входят в раж и начинают приплясывать или хотя бы отбивать такт. Именно поэтому самым ценным в исповеди был для Генерального Викария тот момент, когда он имел возможность ответить на нее троекратным стуком".
(с) Из "СКАЗОК ПТИЧКИ-КОЗОДОЯ О КСЕНДЗАХ"