...И был в моем театре Черный Клоун.
Он был монахом, принцем и паяцем.
Я по наивности своей не знала, кто он
И что его мне следует бояться.
Лицо скрывая в черном капюшоне,
Он золотыми ниточками к небу
Привязывал свои большие буквы.
(Никто-никто его лица не видел
Он клоунов испытывал на храбрость.
Рукою к солнце, к счастью и – вперед!
Кто первым к небу лесенку подставит,
Кто эту буковку ловчей достанет,
И кто куда больнее упадёт.
А мне ужасно не хотелось падать.
И я его отважно привела
Туда, где эта буковка висела,
Рукою дерзкой капюшон сняла,
Лицо открылось – я на землю села...
Он хохотал, и небо сотрясалось.
А буковка сама собой упала.
Хрустальное рассыпалось на крошки,
И разбежались слов сороконожки.
Из добрых чувств вернула капюшон,
Чтобы смеющийся не стал смешон.