Кто бороздил простор соленых вод,

Знаком с великолепною картиной:

Фрегат нарядный весело плывет,

Раскинув снасти тонкой паутиной.

Играет ветер в синеве пустынной,

Вскипают шумно волны за кормой.

Уходит берег. Стаей лебединой

Вдали белеет парусный конвой.

И солнца свет, и блеск пучины голубой!

Д.Г. Байрон

 

Однажды, во время очередной нашей встречи, мой дорогой Друг Антон (Догода),

поделился со мной своим видением, ранее проведенной медитации.

Он проходит через солнечные врата и перед его взором предстает

безбрежный голубой океан. Он ныряет и устремляется ко дну.

Достигнув дна, он видит руку, протянутую из песка. На руке - часы.

Они стоят, - нет времени. Он снимает их, одевает себе на руку, выныривает

и возвращается назад... Я замер. Это было то, что я не мог выразить словами,

только цифрами и графикой. "Ты коснулся струны", - сказал я ему.

С тех пор," Безмолвие", обрело для  меня вполне зримые формы и язык

для их передачи.

 

НА ДНЕ

Струна протяжно загудела, - КОЛОК подстраивает звук.

Волна изрядно надоела и разрушения вокруг.

Сметая прежние постройки, что долго так ласкали слух,

Вопиет ум от перестройки, притягивая стаи мух.

Но, камертон уж тон задал своею мощью огневою

И породил девятый вал, чтоб смыть ненужное волною.

Он, Страж, на входе в Океан всех сыгранных произведений,

Разбив на ноты прежний хлам, проявит красоту творений.

...Струна отчаянно звучит, стараясь вТОРить КА - МЕР-ТОНУ

Душа безжалостно молчит. Нет шанса звукам пустозвона.

Настроит КА - МЕР - ТОН струну, звук вихрем огненным завьется,

Сольется все в Единую Волну и стаей лебединой унесется.

И звездами рассыпется песок, что вынес на поверхность ураган

И время, с их проявленных высот, дорогой лунною струится в Океан.