Вчера провожал тетку на Ярославский вокзал. На вокзале подошли два молодых кавказца, лет по 18-20, и предложили поднести сумку к вагону за сто рублей. Ладно, думаю, пусть донесут. Не столько самому тащить тяжело, сколько пусть приезжие подработают. Жить им в Москве трудно. Когда подошли к вагону, молодые кавказцы потребовали за услугу уже триста рублей. Почему триста? А потому что «за сто рублей они бы и пачкаться не стали».

Когда я вынул деньги и хотел дать им сто рублей, один из кавказцев выхватил у меня из рук несколько сотенных бумажек. Я завозмущался, мол, вы чего творите? Я сейчас милицию позову! Тот, что с деньгами, стал убегать, а другой схватил меня за пальто. И говорит: «Я вам, русским, и в Дагестане головы отрезáл»!

Вот эта фраза меня и покоробила. Ну, содрали с меня триста рублей вместо ста – так лохов и надо учить, понятно. Кто смел, тот и съел. Но откуда такая ненависть? Почему сразу головы резать?

Вот живут в России около двухсот национальностей, и ни от кого я не слышал, мол, голову тебе отрежу. А тут дагестанец, который мне, русскому, хочет в Москве за какие-то несчастные двести рублей голову отрезать. И я вот что подумал про Дагестан и про Кавказ.

Ельцин сделал великое дело – дал независимость Чечне. После Хасав-Юрта еще годик-два, и Чечня стала бы независимым государством, как страны Прибалтики. И отделилась бы. И слава Богу! Граница, контрольная полоса, визовый режим. И не надо нам вас, дорогие гости с Кавказа!

Нет же, блин, военная кампания 1999 года, и Чечня снова субъект Российской Федерации. Кому она нужна? Зачем?

Теперь вылавливают чеченских террористов. Вылавливают их не в Турции, не в Саудовской Аравии, не в Турции. Вылавливают их в Ингушетии, Осетии и Дагестане, где они припеваючи все это время жили, ни от кого особенно не скрываясь.

Интересно получается. Достаточно лидерам этих кавказских республик (Аушеву и прочим) петь осанну России, мол, мы с Россией братья навеки, и все можно! Можно доить российский бюджет, можно залить Россию паленой водкой made in Beslan, можно ингушам захватить добычу золота в России, можно укрывать чеченских террористов.

Напоминает африканские и азиатские режимы типа людоеда Бокассы и головореза Полпота, которые тоже «строили коммунизм», и поэтому СССР был их лучший друг.

А еще у меня тетка живет в Казахстане. А дядя живет в Туркмении. Оба русские. Оба иностранцы. Оба «неграждане». Обоим, чтобы приехать ко мне в гости в Россию, нужно получить свой казахский (туркменский) загранспаспорт, пройти российскую таможню и паспортный контроль, где их трясут и раздевают до трусов, и заполнить миграционную карту на срок более трех суток, и которую ни дай Бог потерять.

А Дагестан – вот он, рядом. Субъект Российской Федерации, ёб твою мать! Сел в поезд в Махачкале, взял с собой большой дагестанский нож для отрезания русских голов, и езжай хоть в Москву, хоть в Казань, хоть до Сахалина. И ни тебе таможни, ни паспортного контроля, ни визового режима, ни миграционной карты. Они ведь граждане России, добрые дагестанские парни!

P. S. Я 15 лет работаю учителем в школе. Всю жизнь гнобил тех учеников, кто оскорблял других учеников по признаку национальности. Пропесочивал родителей. Вот сейчас у меня учатся 8-классники: Армянка Минасян, дагестанцы Махмудов и Акдодшоев. В прошлом учебном году я на День Победы читал всему классу потрясающие стихи дагестанца Расула Гамзатова:

«Мне кажется порою, что джигиты, с кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей…

Они до сей поры с времен тех давних летят и подают нам голоса,
Не потому ль, так часто и печально мы замолкаем, глядя в небеса?..

Летит, летит по небу клин усталый, летит в тумане на исходе дня,
И в том строю есть промежуток малый - быть может, это место для меня?

Настанет день, и с журавлиной стаей я поплыву в такой же сизой мгле,
На языке аварском окликая, всех вас, кого оставил на земле…

Слова «дагестанец, аварец, кумык, лезгин» до недавнего времени у меня ассоциировались с Великой Отечественной войной…

А теперь слово «Дагестан» у меня ассоциируется с двумя дагестанскими ублюдками на ярославском вокзале, которые мне, русскому школьному учителю, грозились отрезать голову за двести рублей. Вот такая вот, блядь, дружба народов. Приехали.