[471x700]

Начиная со времён Платона под интуицией понимают особый вид непосредственного получения знаний, который не может быть обоснован ни эмпирически, ни логически. Произошло это понятие от латинского слова, буквально означающего “усмотрение”, “вИдение”. Декарт, Спиноза и Лейбниц не только признавали интуитивное познание как факт, но и считали его высшей формой познания. Декарт указывал, что в ряде случаев “надлежит отбросить узы силлогизмов, вполне довериться интуиции, как единственному оставшемуся у нас пути”. В незаконченном трактате “Правила для руководства ума” он утверждал, что интуиция “порождается одним лишь светом разума” и является исходным пунктом процесса рассуждения.

 

Сам факт, что в человеке есть нечто неизвестное его сознательному “Я”, кажется таким таинственным, что одни авторы его непомерно превозносят, а другие решительно отрицают. Ч.Дарвин, большинство открытий которого были осуществлены интуитивным выявлением ранее неизвестных взаимосвязей между наблюдаемыми явлениями, незадолго перед смертью писал:”... я не могу питать особого доверия к так называемым интуициям человеческого разума, поскольку я убеждён, что он развивался из того же разума, каким обладают животные; а какую ценность имели бы их убеждения или интуиции?”. Советский психолог А.А.Ухтомский (1924) относился к уму животных с бОльшим уважением:”Интуицией мы называем ту быстро убегающую мысль в её естественном состоянии, которая пробегает ещё до слов... , эту интуитивную мысль, неизвестно откуда приходящую и куда-то уходящую, почти всегда мудрую “мудростью кошки”... Смысл же её не в логике, не в аргументации, а в той досознательной опытности, приметливости, которым наделило предание рода!”.

 

Известный физик Макс Борн (1962) охарактеризовал физику как науку, "которая сознательно и всё более явственно отказывается от интуиции как источника знаний", а его современник на раннем этапе А.Пуанкаре, тоже внёсший в физику много новых знаний, был несколько иного мнения и ясно видел роль интуиции в творческой работе:”Логика и интуиция играют каждая свою необходимую роль. Обе они неизбежны. Логика, которая одна может дать достоверность, есть орудие доказательства; интуиция есть орудие изобретательства...Чистая логика всегда приводила бы нас только к тавтологии”.

 

Г.С. Альтшуллер (1961) на основе анализа десятков тысяч изобретений и опроса тысячи изобретателей пытался разработать "алгоритм решения изобретательских задач", в котором рассматривал изобретения как устранение технического противоречия; хотя творческим открытием является именно выявление противоречия или новой, ранее неизвестной, возможности. Современники Розерфорда отмечали, что его дарование заключалось в сверхестественной интуиции физика и в чутье, как ставить очень простые опыты для получения нужных результатов.

Проведенный Я.А. Пономарёвым (1957) экспериментальный анализ психологических моделей научного и технического творчества вскрыл несомненную и существенную роль неосознаваемых компонент мышления человека. Неосознаваемые компоненты мыслительной деятельности обнаружены и в исследованиях Пушкина (1965 - 67), Тихомирова (1965 - 67), Зинченко (1968).

 

Исследователей всегда ставит в тупик невероятная скорость обработки данных, которую демонстрирует интуиция. Академику А.Н.Колмогорову (1963) показался парадоксальным следующий пример: слаломист, преодолевая горную дистанцию, в течение сорока секунд воспринимает и использует значительно больше данных, чем в то же время пропускает через своё сознание математик, решающий сложную задачу. Академик, не будучи психологом, не знал, что сравнивает качественно несравнимые процессы. Математическое, и вообще рациональное, мышление в принципе не способно обеспечить ту целостную обработку данных, которую показал слаломист. Этого до сих пор не понимают специалиы по так называемому "искусственному интеллекту" (ИИ). Недавно в Википедии они наивно написали, будто "адаптивные программы и алгоритмы ИИ, основаные на методах обучения автоматических систем, демонстрируют поведение, которое имитирует человеческую интуицию".

 

Такие наивные представления привели к появлению в науке целого ошибочного направления, так называемой "когнитивной психологии", основанной на существовании, якобы, аналогии между преобразованиями данных в вычислительном устройстве и творческим мышлением человека. В соответствии с этой методологической ориентацией, в "когнитивной психологии" развивается подход к человеку как к иерархической системе по сбору, хранению и преобразованию информации.

 Один из идеологов когнитивистики У.Найссер (1967) писал:"Появление ЭВМ послужило давно необходимым подтверждением, что когнитивные процессы вполне реальны, что их можно исследовать";

[525x700]

и в своей книге "Познание и реальность" сводил механизмы этого мышления к примитивным компьютерным операциям получения и манипуляции с символами, сохранения их в памяти, извлечения из памяти и т.п.

 

Луи де Бройль, чьё научное творчество характеризовалось неожиданными поворотами мысли, нетрадиционными подходами, лучше понимал преимущества человека перед машиной:"...человеческий ум способен на такую деятельность, на которую машина не способна. Этой особой способности трудно дать точное название: в зависимости от обстоятелств её называют чувством, остроумием или интуицией". Р.Декарт, хотя не мог знать о целостном характере припоминания в натуральной памяти человека, из самонаблюдений знал, что для продуктивной работы научной интуиции требуется именно такой характер припоминания исходных данных. В своём трактате "Правила мышления" он рекомендовал так тренировать свою память, чтобы "созерцать своим мысленным взором всю картину сразу". Математик Ф.Клейн, после болезни (1882), связанной с сильным нервным переутомлением, уже никогда не мог столь же напряжённо разрабатывать новые математические проблемы, но он сохранил необыкновенную способность интуитивно угадывать и глубоко понимать самую суть той или иной теории и “в силу этого до самого последнего часа своей жизни для науки был неувядаемым источником идей синтетического характера” (Р.Курант).

 

Сейчас, на рубеже тысячелетий, в определённых кругах мистиков и мистифицирующих психологов модно стало многие проявления интуиции человека, вплоть до бездумного управления велосипедом, относить к выдуманному ими "изменённому состоянию сознания". Порой этой моде поддаются и серьёзные мыслители:"Здесь нам хочется обратить внимание и ещё на одно обстоятельство - то глубинное состояние сознания, которое принято называть сейчас изменённым состоянием сознания, участвует в нашей повседневной жизни, принимая непосредственное участие в нашем речевом поведении. Нам представляется, что сам термин "ИСС" мало удачен, ибо речь должна идти не о каком-то особом, трудно достигаемом состоянии сознания, а только о другом входе в это сознание"(В.В.Налимов). По-другому своё неприятие бессознательной трактовки интуиции ранее сформулировал В.П. Полонский в книге "Сознание и творчество" (1934), который определял интуицию как бессознательный элемент сознания.

 

Интуитивное управление своими движениями опытным велосипедистом и интуитивная обработка данных натуральной памяти талантливым учёным - это всё сфера бессознательного в психике человека. Её нельзя называть ни "ИСС" (бессознательное сознание), ни "другим входом в сознание". Сознание - это сознание, а бессознательное - это бессознательное. Редкие прорывы результатов бессознательной обработки данных в сознание человека в русском языке давно получили поэтическое наименование озарений, которое незачем заменять каким-то "другим входом" (озарения человека - это выход из его бессознательной сферы, а не вход в неё). У писателей и художников озарения называются вдохновением:"Вдохновение состоит в том, что вдруг открывается то, что можно сделать" (Л.Н.Толстой).