Смольный собор - не из камня, и он - не земное строение.
Из загустевшего воздуха Смольный отлит. Белый и серый цвета - получил он от неба осеннего,
И не касаясь земли, над проспектом парит...
Смольный собор в Петербурге - мираж. Эти формы точёные в Царстве Небесном имеют роскошный наряд!
Бледные зимние солнышки - маковки позолочённые -
Тысячью солнц в неземных измереньях горят!
(с) Вьюшкова Валерия

В гранит оделася Нева; Мосты повисли над водами;
Темно-зелеными садами Ее покрылись острова...
А.С.Пушкин

Намоленный Измайловским полком,
построенный велением монаршим,
в гвардейской слободе обиняком,
Исаакия светлее и постарше,
при синих златозвёздных куполах,
принявший утопление и пламя,
остался ты в истерзанных сердцах
непокорённым, сохранившим знамя.
(c) condor213

Глыбу Исаакия, времени каменный глас,
я ощущаю, не стоя под сводами, - вне.
Больше бы закиси, чтобы не резала глаз
зелень плащами святых, обращённых ко мне.

Тяжко на площади – холодом влажным несёт.
Лошадь заржала – господские шпоры остры.
Звёздными плошками высветлен сплошь небосвод:
вырвать бы жало безверья – да ульи пусты.

Гулко на площади. Дремлет в седле государь.
В окнах Астории шторы задёрнуты сплошь.
Кажется, проще бы жить. Как толкует Словарь
слово "история"? Впрочем, всё мифы и ложь.

Вновь за собором негромко вздохнула Нева,
звякнул трамвай, подбирающий выпивших див.
Он и не спорил – он понял, что жизнь не нова,
как ни играй, подбирая похожий мотив.
© Валерий Пайков

В неприглядном краю, средь болотистых топей,
где и зверь-то не всякий отроет нору,
на ижорской земле, поперёк всей Европе
нужен был неприступный город-крепость Петру.

Понагнали людей рыть каналы, класть гати...
Сквозь лишения,плети, сквозь хвори и пот,
в лютый холод и зной, сколько сил в людях хватит,
возводили столицу и строили флот.

Из прожектов царя и костей черни всякой,
сквозь ненастье, что ветра пронзает шампур,
встал в величье своём озарением мрака
средь туманов балтийских град Санкт-Петербург.

В нём и немцы с голландцами трубки курили,
бритты с финнами лес завозили и соль,
и смешались в строениях взгляды и стили,
но столицы ничуть не сменилась юдоль.

Вознесенский и Невский с Гороховой вкупе,
три луча-магистрали середь гиблых мест,
царь вдоль бурной Невы при команде на шлюпе,
взгляд горящий, рука обнимает эфес.

Город серого цвета под небом свинцовым,
с криком чаек и вольною невской волной,
как и был, остаётся твореньем царёвым,
триста лет уже с гаком, а всё ж молодой.
© Валерий Пайков